Книга джунглей. История Маугли

Маугли улыбнулся и, закончив возиться с креплением, повесил его на сучок. Балу сказал, что «фокус» Маугли произвел большое впечатление на Ба- гиру, и, кажется, медведь не соврал. Как он там сказал? «Огромное впечатление». «Просто блеск». Что и говорить, приятно слышать такое, сколько лет он этого ждал!

– И вот что еще, малыш, – продолжил Балу, неуклюже пытаясь повернуть разговор в нужную ему сторону. – Может, тебе неприятно будет это слышать, но... Короче говоря, я думаю, что Багира прав...

– О чем ты, Балу? Не понимаю, – удивился Маугли.

– Давай попробуем... э... взглянуть правде в лицо, – сказал Балу, отворачиваясь, чтобы не встречаться взглядом с человеческим детенышем. – Твое место не здесь.

Эти слова ударили Маугли, словно лапой по лицу.

– Ты человек, верно? Верно, – продолжил Балу. – И ты начинаешь взрослеть. Тебе нужно жить в деревне людей. Кто знает, может, тебе там понравится.

– Постой, Балу, погоди. Что ты такое говоришь? Мы же с тобой напарники. Стая. Забыл, что ли?

– Я все помню, малыш, и все понимаю. Но, видишь ли, дело в том, что тебе нельзя оставаться в джунглях. Такова, как говорится, горькая правда.

Маугли почудилось, что земля вдруг поплыла у него под ногами, заставив болезненно сжаться все внутри.

– Не место здесь человеку, не место, – продолжил Балу. – И для тебя тоже не место, потому что ты не просто малыш, но человеческий детеныш. А если ты человеческий детеныш, то и место тебе, значит, с людьми. В их деревне. Понимаешь?

Маугли смотрел на медведя и не верил своим ушам. Что случилось с его напарником? С единственным членом его новой стаи?

И тут он внезапно понял, что на самом деле происходит, и от горькой обиды у него на глазах выступили слезы.

– Эх, Балу, Балу... Ведь это Багира заставил тебя сказать все это, да? Ну, признавайся, Багира?

– Малыш... – это было все, что смог ответить Балу.

У Маугли голова шла кругом. Как мог, как смел Балу так быстро переметнуться от него на сторону Багиры? Разве не сам медведь буквально вчера вечером говорил о том, что Маугли может выбирать, где и с кем ему жить?

Того же самого хотел и Маугли, именно так он и собирался поступить. Медведь так красиво говорил обо всем, что Маугли поверил его словам, его песенкам, а медведь взял и солгал, взял и предал своего напарника. Оказался ничуть не лучше, чем все остальные. Обманщик мохнатый!

Сердце Маугли было разбито, слушать дальше слова Балу стало для человеческого детеныша просто невыносимо.

– Вот что... – ровным, лишенным выражения голосом, сказал медведю Маугли. – Держись-ка ты теперь от меня подальше. Предатель. А ведь я считал тебя своим другом.

Балу протянул лапу, хотел прикоснуться к человеческому детенышу, но было поздно.

Давясь слезами, Маугли выбежал из своей постройки и скрылся в густых зарослях джунглей, навсегда оставляя за спиной свой бывший дом, своего бывшего друга и все-все на свете.

В логове тигра

ПО ТРОПЕ НЕРОВНОЙ, вихляющей походкой бежал шакал.

Он спешил, но вовсе не потому, что так уж сильно желал поскорее оказаться там, куда держал путь. Впрочем, во всех джунглях трудно было найти того, кто радовался бы предстоящей встрече с Шерханом.

Тем не менее шакал спешил, хотел первым сообщить информацию, которая, как он знал, очень важна для Шерхана. Это была очень ценная информация. Информация о человеческом детеныше.

Слухи по джунглям разлетаются быстро, потому и приходилось спешить шакалу, если он хочет получить награду за свое усердие.

Что это будет за награда? Возможно, тигр отдаст ему остатки туши недавно убитого им бизона. Или не до конца обглоданную мощными тигриными зубами дикую свинью. А может, это будет коза или даже корова – шакал слышал, что иногда Шерхан наведывается и в деревню людей, ворует там домашний скот.

А почему бы и нет? Что, такой большой и сильный зверь, как Шерхан, с коровой не справится? Еще как справится! А то, что от этой коровы останется, он любезно подарит услужливому, полезному, преданному шакалу.

Шакал свернул с проторенной тропы и рванул напрямик, через заросли, к скрытой в глубине джунглей неприметной поляне, от которой в обычное время всегда старался держаться как можно дальше. Поляна, на которой жил Шерхан, была известна каждому обитателю джунглей, и мало находилось желающих оказаться вблизи этого места по своей воле.

– Прошу простить меня за вторжение, о, великий Шерхан! – заискивающим тоном проскулил шакал, выходя на поляну с низко опущенной головой.

– Гость? – удивился Шерхан, чутко дремавший до этого на солнышке. – В последнее время у меня редко бывают гости.

– Не сердитесь за то, что посмел потревожить вас, о, Могущественный, – продолжил шакал, – но я принес весть, которая, полагаю, будет интересна и приятна для ваших ушей.

– Весть? Какую же интересную и приятную для меня весть ты мог принести, шелудивый трупоед? Ну-ка, подойди ближе. Посмотрим, может, я найду для тебя лучшее применение, чем слухи по джунглям собирать, – сказал Шерхан и облизнулся, а шакал вздрогнул так, словно ему окатили спину струей ледяной речной воды.