Книга джунглей. История Маугли

– Я узнал кое-что о человеческом детеныше, – промямлил шакал, спеша сделать это раньше, чем тигр что-нибудь сделает с ним самим.

Тигр поднялся с земли и немигающим взглядом уставился на шакала.

– Говори, – приказал Шерхан. – Выкладывай все, что знаешь.

– Он... Он здесь, – заикаясь, пролепетал шакал, по-прежнему опустив голову. Разве он смел, разве нашел бы он силы взглянуть в беспощадные, горящие янтарным огнем глаза повелителя джунглей?

– Здесь? – пророкотал Шерхан.

– Ну, не прямо здесь, – поправил себя самого шакал. – Но близко. Человеческий детеныш по-прежнему в джунглях. Он не ушел в деревню к людям. Его видели в нескольких днях пути отсюда. Со стадом слонов.

– Со слонами? – удивился Шерхан. – Странно. Очень странно.

– Моя весть была вам полезна? – с надеждой в голосе спросил шакал.

– Да-да, понимаю, – кивнул Шерхан, медленно приближаясь к своему гостю. – Ведь ты спешил принести ее мне в надежде набить свое брюхо, не так ли?

– Да, это так, мой повелитель, – еще ниже склонился перед тигром шакал. – Надеюсь, я сумел угодить вам, о, сиятельный Шерхан.

– Ну, если твоим намерением было угодить мне, то могу заверить, что тебе это удалось, – улыбнулся тигр.

Шерхан бросился на шакала, и в мгновение ока все было кончено. Шакал угодил тигру, и Шерхан был доволен, как бывает доволен любой сытый тигр.

Обезьяна

МАУГЛИ БЫЛ В ДЖУНГЛЯХ один.

Он сидел на широкой ветке фигового дерева, где его не могли найти ни пантера, ни медведь. Маугли рассеянно ковырял светло-серую кору дерева и болтал ногами в воздухе. Голову человеческого детеныша переполняли грустные мысли.

Выходило так, что куда бы он ни попал, все пытались диктовать ему, что он должен делать и куда идти. А сам он, похоже, никому не нужен, разве только тигру, да и то лишь для того, чтобы отправить его в свою пасть.

Маугли чувствовал себя рассерженным, обманутым и одиноким, напоминал самому себе вывалившегося из гнезда птенца, которого никто не хочет вернуть назад. Нигде ему нет места, нигде. Ни с волками. Ни с Балу. Ни, конечно же, среди людей.

Ну, а если никто не хочет взять его к себе, если он для всех как колючка в лапе, то, наверное, ему лучше всего оставаться одному. Самому все решать, самому искать свое место в жизни. Только где его искать, это место? Маугли сорвал спелую фигу и раздраженно швырнул ее о ствол дерева. Фига с глухим стуком ударилась о кору, и тут же раздался... второй такой же стук. Как странно!

Маугли сорвал еще одну фигу, швырнул ее, и вновь раздался такой звук, словно о дерево одна за другой ударились две фиги. Маугли поднял голову и увидел обезьяну, сидевшую на ветке чуть выше и позади него. Обезьяна выглядела вполне дружелюбно, и Маугли обрадовался такой компании. Это лучше, чем быть совершенно одному.

– Эй, привет, – сказал Маугли. Он сорвал третью фигу и швырнул ее. Рядом с ней о ствол дерева шлепнулась фига, брошенная обезьяной. Маугли повернул голову и увидел, что обезьяна уже сорвала новую ягоду и весело переминается с лапы на лапу, готовясь продолжить игру. Маленькая проказница в точности повторяла все, что делает Маугли.

Он сорвал следующую фигу, но не швырнул ее о ствол дерева, а просто подкинул в воздух. Обезьяна бросила в воздух и свою фигу тоже. Маугли перевернулся головой вниз и повис, цепляясь за ветку ногами. Обезьянка повторила тот же трюк.

– А ты забавная, – сказал Маугли и невольно улыбнулся, даже повеселел слегка.

Словно почувствовав перемену в настроении человеческого детеныша, обезьяна соскочила вниз и села на той же ветке, что и Маугли, всего в нескольких шагах от него.

Маугли обхватил себя руками за голову, обезьянка повторила его жест, и это было так смешно! Маугли рассмеялся, затем вскочил, балансируя на ветке на одной ноге – обезьяна тоже встала на одну лапу. Игра оказалась такой занятной, такой забавной, что Маугли зазевался и не заметил, как на ветках вокруг него собралось еще десятка два обезьян.

А затем... А затем с верхней ветки протянулась пара сильных волосатых лап и схватила человеческого детеныша под мышки.

– Эй! Эй! – крикнул Маугли, взлетая в воздух. Косо поглядывая на Маугли и скаля зубы, обезьяны начали передавать его из лап в лапы. Нет, это была уже не игра. Обезьяны похищали человеческого детеныша. Взаправду похищали.

Еще никогда Маугли не чувствовал себя таким беззащитным, когда обезьяны передавали его все выше с ветки на ветку. Он барахтался, пытался уцепиться за что-нибудь, но хватал руками только воздух.

Вскоре Маугли оказался над вершинами тиковых и баньяновых деревьев, и здесь его подкинуло в воздух.

Мир с бешеной скоростью завертелся вокруг него.

Деревья вдруг оказались вверху, а облака внизу, под ногами. Потом человеческого детеныша подхватили и снова подбросили в воздух.

Обезьяны были сильнее и проворнее его, и Маугли охватил испуг. Он оказался во власти десятков визгливо кричавших волосатых существ. Его жизнь в буквальном смысле оказалась в их лапах.

* * *

Багира был в отчаянии.