Книга про Иваново (город incognito)

– Мне нравится, как сказал Пикассо: «Искусство – ложь, которая дает возможность понимать правду». На сто процентов с ним согласен. Я прихожу в мастерскую, начинаю что-то делать, творить, выхожу отсюда, и мне как-то проще адаптироваться в жизни – все встает на место, я более подготовлен к суровым будням, житейским неурядицам. Тут обоюдно – я что-то отдаю искусству, и искусство мне что-то отдает.

Про русский путь и братьев-славян

– В 2000 году меня с группой других художников пригласили в творческую командировку в Сербию. Мы немного опасались, потому что это было буквально через год после того, как американцы бомбили Белград, но желание увидеть и узнать что-то новое во мне пересилило, и я с удовольствием принял приглашение. До сих пор вспоминаю эту поездку, как будто она случилась год или два назад.

– Традиция сербской живописи чем-то отличается от русской?

– У них раньше пошел настрой на французскую живопись, импрессионизм. Мы до сих пор придерживаемся академической школы, а они быстрее отошли от реализма. У них с этим посвободнее. Многие ездят учиться в Германию, Францию, Америку, поэтому они теснее связаны с мировым процессом. Мы все-таки немножко более оторваны от этого, немножко как бы у себя. А они – везде. Сербы мобильнее.

– Современная Россия может чему-то научить Европу, Америку?

– Мы и учим, наверно, всех – и Америку, и Европу. Они только не очень хотят чему-то учиться. Учить-то любой может, а какой результат? Чего мы достигли? Люди все меньше хотят размышлять в последнее время, живут по инерции. Это и в искусстве, и в других сферах жизни заметно. Идешь в магазин – там все готовое, самому готовить ничего не надо. Больше стало потребителей, пользователей.

– Когда я пытался написать рассказ про горы, то столкнулся с тем, что гора ни в один рассказ не вмещается – она все равно выходит слишком маленькая. Вы привезли из Сербии серию горных пейзажей. С какими столкнулись трудностями при ее исполнении?

– Мы много ездили по горам на юго-востоке Сербии, видели и каньоны, и горные реки, и горные монастыри. Там рисуешь, смотришь с высоты птичьего полета, и меня, конечно, поглотила эта мощь, бесконечность горизонта, где земля сливается с небом. Масштабы – несоразмерные. По-другому на все смотришь с горы.

Про науку и искусство

– Одна из ваших выставок называлась «Тайная вечеря». Почему именно так?

– Мы живем в христианской культуре – я крещеный, православный. Не могу сказать, что постоянно хожу в церковь, но стараюсь понять, принять. Мне нравится храмовое искусство, росписи.

– А чем привлекает тема карнавала?

– Душа должна отдыхать, ей нужны праздники. Мне нравятся зрелищность, яркость, пестрота, радостная, карнавальная атмосфера, веселье, игра.

– В Иванове весело живется?

– Да по-разному… Но когда рисуешь, об этом не задумываешься. Ты уже погружаешься в какое-то другое пространство – как в телевизор; живешь в другом мире.

– Вы процитировали Пикассо в одном из ответов. Почему именно его?

– Мне он нравится своим мышлением, философией, опережением своего времени… Пикассо – до сих пор современный. Пока я не вижу, чтобы кто-то мог его обойти.

– А Таможенник Руссо?

– Руссо – другой, он больше от народного искусства шел, но Пикассо мне ближе. Он более эмоциональный, не боится ломать традиции. Надо же обладать большой силой характера, ума, чтобы взять и сделать по-своему, да так, чтобы это все приняли, признали. Другой попробует – ему скажут: «Больше так не делай».

– Художник должен ломать традиции?

– Любой ученый, если он хочет чего-то достичь, что-то переливает, химичит, доказывает, опровергает, идет от обратного… Творческий процесс, так же как и научный, часто подразумевает, что придется ломать, перестраивать, переделывать, но сделать это нужно до того убедительно, чтобы люди согласились с твоим решением и это принесло какую-то пользу.

Философия в мясорубке

– Вы как-нибудь расшифровываете символику своих картин?

– Я стараюсь раздумывать над произведениями, что-то вспоминать. В творчестве очень многое друг в друга переливается. Картины – это раздумья. Когда художник пишет, он думает, как, почему и зачем.

– А вы о чем думаете? Хотелось бы услышать конкретный пример.