Книга пророка Амоса. Введение и комментарий

В контексте судопроизводства слово צדיק означает невиновного. Невиновный должен быть оправдан, вне зависимости от того, беден он или богат: «Если будет тяжба между людьми, то пусть приведут их в суд и рассудят их, правого (צדיק) пусть оправдают, а виновного осудят» (Втор 25:1). Но богачи не внемлют принципам Божьей справедливости, тому Высшему суду, что, по слову поэта, «не подкупен звону злата». У них, у богачей, обычно имеются свои, подкупленные ими, суды, свое, карманное правосудие. Несчастные бедняки обычно, по образному выражению Псалтири, «падают в сильные когти» их (Пс. 10:10[9:31])[304]. Амос еще не раз вернется в своей книге к теме обличения неправедных судей и спонсирующих их богачей: 5:7, 12; 6:12 и др.

Пример жестокости заимодавца по отношению к должнику, который ярко иллюстрирует речь Амоса, встречается в одном из библейских рассказов о пророке Елисее. «Одна из жен сынов пророческих с воплем говорила Елисею: раб твой, муж мой, умер; а ты знаешь, что раб твой боялся Господа; теперь пришел заимодавец взять обоих детей моих в рабы себе» (4 Цар. 4:1 и дал.). Если бы не сострадание пророка, сотворившего ради бедной вдовы чудо умножения елея, ее дети не смогли бы избавиться от долгового рабства.

В иудейском синагогальном богослужении отрывок Ам. 2:6–3:8 читается в качестве гафтары[305] после чтения недельной главы «Вайешев» (Быт. 37:1-40:23). В комментарии Йосефа Герца[306]к этой гафтаре, в пояснении к тексту Ам. 2:6 читаем: «Богатые продают в рабство бедных, которые не обманывали и не крали, а единственное их преступление состоит в том, что они вынуждены были брать в долг. Иногда размер одолженного из-за крайней нужды составлял стоимость пары башмаков. Эта продажа невинных людей – связующее звено между недельной главой и отрывком из книги Амоса»[307]. Действительно, главная тема главы «Вайешев», включающей в себя 37–40 главы Бытия – продажа в рабство невинного Иосифа.

Праведник в мире всегда тесним, гоним, угнетаем, его удел – страдания, вызванные притеснениями со стороны неправедных. Как поступили с праведным Иосифом его родные братья, продав беззащитного и ни в чем не виновного брата «за двадцать сребреников» (Быт. 37:28), как поступали с праведниками во времена Амоса, продавая их за серебро и за пару сандалий – так поступили в конце концов и с праведным Мессией: «Преданного… взяли и, пригвоздив руками беззаконных, убили» (Деян. 2:23). Прп. Ефрем Сирин усматривает совершенно ясную типологию: «Праведники, проданные… за серебро, изображают тайну Господа нашего, Которого первосвященники иудейские купили за тридцать сребреников и предали на распятие»[308].

Богачи жаждут, чтобы прах земной был на голове бедных (דלי). Герц комментирует это место так: «Жадность богатых настолько велика, что они стремятся присвоить даже то незначительное имущество, которое до сих пор остается в распоряжении должника. Даже ту пыль, которой бедный посыпал свою голову в знак траура, хотят они забрать. Так с горькой иронией описывает пророк отношения между людьми»[309].

«Продавать правого за деньги», по мысли Симиана-Йофре, означает «готовить невиновному подвох в трибунале… посредством ложного свидетельства или же через подкуп судей с целью выиграть процесс. Обвинение Амоса, таким образом, косвенно падает на судебную несправедливость и на судей, неспособных защитить невиновного перед ложным обвинителем»[310].

Корыстолюбие – вот что движет, согласно блж. Феодориту, и богатой знатью, и пособничающими им судьями: «И они, говорит, имея ввиду подарки, продавали праведного и, служа гнусному корыстолюбию, не отказывались брать даже обувь, эту последнюю потребность для человека, оставляя без защиты обиженных, притесняя бедных и не принимая оправданий от незнатных»[311]. Властолюбием и корыстолюбием объясняет и свт. Кирилл Александрийский неправедные решения судей в отношении бедняков: «По властолюбию и корыстолюбию они были нечестивы и немилосерды и обыкновенно несправедливы в отношении к тем, о которых, напротив, достойно было иметь попечение, которых следовало почитать и у которых подобало приобретать расположение оказываемою по любви помощью, терзая несносными и горькими скорбями обремененных бедностью». Незаслуженные скорби, причиняемые беззащитным людям, Бог, по мысли александрийского святителя, «относит к собственному лицу». Это значит, что преступления против правосудия носят не только социально-нравственный, но и религиозный характер. Обижая слабого, сильный тем самым «безмерно оскорбляет Самого Бога»[312].