Книга третья: Горы и оружие

– А вы спуститесь в библиотеку мужа, – предложила она, безнадежно завязая французскими губами в английских словах. – Я не знала, – проговорила она по-французски. – Напрасно Кэти не сказала мне.

Не сказала – чего? Он взглянул туда, где сидела Кэти. До сих пор Кэти дарила его полным невниманием, но теперь смотрела на него в упор. Сделала ему знак глазами Покосилась на часики. Затем встала, извинилась перед собеседниками. Он понял, что она хочет позвонить тете Джосс, справиться о Сеси и об Эндрю.

– Простите, я на секунду, – сказал он Жизи Марго. – Надо выяснить, как там мои сын и дочь.

– А где они?

– Не знаю точно. Кэти пошла звонить. Они участвовали в демонстрации в Сорбонне.

– Ах, да-да… Пойдемте, телефон в обсерватории. – Жизи повела его, крепко держа под руку, и Мак-Грегор ощутил какое-то успокоение, точно уверясь, что Жизи не подпустит к нему никого, не даст затеребить расспросами. Она провела Мак-Грегора через дверь, ничем не обозначенную в стене, и он очутился в круглой комнатке под стеклянным куполом. – Кэти, вручаю его вам, – сказала Жизи, странными своими глазами по-прежнему ловя взгляд Мак-Грегора. Но он глядел мимо; он знал, что, вернувшись в салон, прикрыв за собой дверь, Жизи тут же изменит выражение глаз на совершенно другое, салонное.

Кэти уже набрала номер. Не прерывая разговора с тетей Джосс, она указала мужу на другую трубку.

– Где же они? – спрашивала Кэти.

– У Сеси машина сломалась неподалеку от ее Beaux Arts (школа изящных искусств (франц.)), – отвечала тетя Джосс. – Она приходила за Марэном, чтобы тот помог.

– С ней все в порядке?

– Конечно. Просила передать вам, что преподаватели устраивают вечером большую манифестацию. Это столь уж важно? И что кто-то по имени Таха или Джаха уехал в Лион.

– Когда?

– Откуда мне знать, душенька? Она не сказала. А это столь уж важно? Сеси сказала, что если не вернется, то через час позвонит.

– Вот что, тетя Джосс. Она позвонит – передайте ей, чтобы к двенадцати непременно вернулась домой.

– Но, Кэти, душенька, она говорит, что в полночь все здесь только начинается. И по-моему, она права. Все это так им интересно…

– К двенадцати, не позже, – твердо повторила Кэти.

– Хорошо. Хорошо.

– А где Эндрю?

– Он записку вам оставил. Погоди минуточку. – И тетя Джосс прочла: – «Еду с Тахой в Лион. Пожалуйста, не беспокойтесь». Вот и вся записка.

Кэти метнула взгляд на мужа.

– Спасибо, тетя Джосс. До свидания, – сказала она и положила трубку.

Минуту оба хранили молчание.

– А именно в Лионе стоят те вагоны с оружием, – процедила Кэти.

– Откуда тебе известно, что оружие в Лионе? – спросил Мак-Грегор, сам лишь сегодня утром узнавший об этом от Кюмона.

– Ах, ради бога…

– Мозель тебя, я вижу, всесторонне информирует, – сердито сказал он.

– Оставь, пожалуйста. – Хуже вспышки гнева была эта тихая, деловитая, холодная ярость, это врожденное уменье обдать аристократическим презрением. – Теперь, когда ты вовлек в беду родного сына, теперь-то, надеюсь, ты осознаешь глупость своего поведения.

– Я старался держать всех вас в стороне.

– Много же ты настарался.

– Эндрю не станет ввязываться, – убеждающе сказал Мак-Грегор. – Зачем бы ни поехал он в Лион, но голова у него на плечах есть. Он не отправился бы с Тахой без веской на то причины.

– Причина такая же веская, как и твои веские причины.

– Ничего с ним не случится, Кэти. А когда вернется, я с ним строго поговорю.

– Отправляйся-ка сейчас же, сию же минуту, следом за ними, – не предложила, а приказала Кэти.

– Впадать в панику незачем, – сказал Мак-Грегор.

– Я не впадаю в панику. Я говорю тебе, что надо делать. Поезжай.

– Нет, – сказал Мак-Грегор. – Они не совершат там ничего безрассудного. Таха не рискнет, пока с ним Эндрю.

– Что ж, – сказала она вставая. – Раз ты так уверен. Но объявляю тебе: вернется Эндрю, и я тут же увезу его и Сеси в Лондон.

– Но ничего ведь не случилось. Послушай, Кэти. Не спеши, пусть он прежде вернется. Если они натворят там что-нибудь, тогда я согласен: вернемся в Англию все вместе. А пока не настаивай на отъезде. Я не могу уехать. Просто не могу. Еще нельзя мне.

– Что ж, – снова сказала Кэти, пожав плечами, отрешаясь как бы от всего, словно исчерпав наконец свои силы. – К чему мне все эти хлопоты? Оставайся. Пожалуйста. Пусть все у нас будет по-твоему. Мне лично уже все равно. Но если Эндрю попадет в беду, я никогда тебе не прощу.

– Не попадет он в беду.

Они стояли, по щиколотку утопая в ковре и споря громким шепотом. Подошел раскормленный, роскошный рыжий кот, стал тереться об ноги, и тут дверь открылась и явился турок – полковник Сероглу.

– Прошу вас, мистер Мак-Грегор, представьте меня вашей жене, – сказал Сероглу. – Мы с ней знакомы лишь по телефону. Здравствуйте! – поклонился он Кэти, поцеловал ей руку и продолжал: – Прошу вас, давайте назначим твердую дату нашей семейной встречи. Как досадно, что наши дети не имеют случая сдружиться. Я мечтаю послать своих в Англию. Давайте-ка выберем день на будущей неделе. – Сероглу вынул и залистал тоненькую кожаную книжку-календарь, но Кэти остановила его.