Книга третья: Горы и оружие

Он простился и вышел, унося лишь легкое прикосновение губ Жизи. Он шел улицами, не замечая машин, пролетавших у самого его носа на переходах, думая о том, знала ли Кэти, что ждет его у Жизи Марго, и не устроила ли эту встречу нарочно.

Не спеша дошел он до круглосуточно открытой почты за Биржей – приюта парижских бродяг-полуночников – и, подумав, что отсюда надежней всего, позвонил Кэти в Лондон, на Бэттерси, хотя был уже час ночи. Услышав ее голос, он собрался с духом и сказал:

– Это я. Не пугайся. Все в порядке. Хочу только сказать, что в пять утра улетаю в Иран.

Длинное молчание.

– А зачем? – спросила Кэти далеким голосом. – Что случилось?

– Ничего. Просто я должен кончить дело, а иначе не кончить.

– И что же теперь? Надолго ты едешь?

– Дней на десять всего-навсего.

– А дети?

– Не страшно. Обойдутся без меня, – сказал Мак-Грегор. – Они уже не маленькие.

– Как так не страшно? – возмутилась Кэти. – По телевидению передали вечером, что завтра в Париже всеобщая забастовка. Надо удержать детей от участия, особенно Сеси.

– Я поговорю с ней, – сказал Мак-Грегор. – Все будет в порядке. Эндрю за ней приглядит.

– А за Эндрю кто приглядит? Утром я возвращаюсь в Париж.

– Не надо. Обойдутся. Не вечно их можно будет за руку водить. Ничего с ними не случится.

– Что ж, поезжай, – устало сказала Кэти. – Но когда вернешься, не жалуйся на последствия.

– Какие последствия?

– Сам должен знать.

– Не будь такой, Кэти.

– Уж какая есть, – проговорила Кэти.

– Поездка эта будет, по всей вероятности, последней, прощальной, – пообещал Мак-Грегор.

В трубке слышалось дыхание, но Кэти молчала. Затем спросила:

– Не в Курдистан ли направляешься?

– Именно туда. В этом вся штука.

– А ты уверен, что тебе не ловушка подстроена?

– Возможно, и ловушка. Но вряд ли.

– Тогда не езди, ради бога. Хоть раз в жизни поступи разумно.

– Надо ехать, – сказал Мак-Грегор. – На карту поставлен успех всего дела, поверь мне, я хочу покончить с ним, чтоб уж затем уладить все недоразумения между нами.

– Что ж, отправляйся, – сказала Кэти. – Отправляйся! Но пеняй потом на себя.

ЧАСТЬ III

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Отворяя ворота старой казармы в Марадеше, Мак-Грегор не ожидал увидеть там во дворе Шрамма сидящим среди курдов на корточках на грязной земле. Вокруг кизячного костра переговаривались, посмеивались негромко мастеровые и погонщики ослов.

– Должно быть, вам пришлось искать меня по всему краю, – сказал Шрамм.

– Нет, – сказал Мак-Грегор. – Чужеземцу вроде вас стоит только углубиться в эти горы, и тут же весть облетит жителей.

– Я нанял в Резайе машину, выехал оттуда четыре дня назад с этим типом, Галой. – Шрамм кивнул на курда, прилегшего у костра. – Но Гала только берет у меня деньги на бензин, на продовольствие, на взятки, а толку никакого. Он, видимо, задался целью присвоить все, что у меня есть, – до последней рубашки и складного ножа. Один из этих курдов знает несколько слов по-немецки, а прочих я совсем не понимаю: слишком слаб в языке. Притом они, видимо, говорят каждый на своем диалекте?

– Разумеется. Но как вы очутились здесь? – кивнул Мак-Грегор на давно нежилую казарму.

– А где я, собственно?

– В Ираке, милях в десяти от иранской границы, – ответил Мак-Грегор.

Француз рассмеялся и хлопнул себя по пыльным голенищам:

– Вот так номер! Но ведь мы не проезжали никаких пограничных постов. Вижу, вижу уже сам, кто здесь в горах хозяин.

Мак-Грегор покосился на курдов – не исключено, что кто-нибудь из них понимает французский.

– Так-то так, – сказал Мак-Грегор, – но иракские патрули расстреляют вас на месте, если поймают.

– А вас?

– Я не французский офицер, переодетый в штатское, и не ношу в заднем кармане пистолета.

– А про пистолет откуда вам известно?

– За эти два дня нам стало не только известно, где вы побывали и где пытались побывать, – сказал Мак-Грегор, – но и чем питаетесь, как ямку себе роете, чтобы нужду справить, как рано утром бреетесь без воды электробритвой на батарейках, как любопытны вы и опасно ловки в обращении с картой, блокнотом и своим посеребренным «биро», у которого кольцо на рукоятке. Вы здесь человек приметный. – И Мак-Грегор направился к костру, где лежал шофер Гала.

– Я пытался войти в контакт с вашими комитетскими друзьями, – сказал Шрамм, идя следом. – Но ни из кого здесь не вытянешь, где они. И вот ничего пока не сделал. Да и машина где сейчас, не знаю.

– С ильханом вы, однако, виделись, – сказал Мак-Грегор. – И были с его людьми позавчера, когда те напали на людей кази.

– Так вот, значит, с кем была стычка, – сказал Шрамм, жестко усмехнувшись. – А с ильханом я встретился, можно сказать, ненароком.

– Отнюдь нет. Вы искали с ним встречи, и вас отвезли к нему.

Мак-Грегор поздоровался с курдами, назвав себя, и спросил Галу:

– Зачем ты возил француза к ильхану? Разве так курд поступает?

– Француз мне заплатил, я и отвез, – пожал Гала плечами.