Книготорговец из Флоренции

Леонардо, вероятно, надеялся получить заказ на pittura infamante – «позорный портрет» Барончелли. Тем, кто бунтовал против Медичи, не только отрубали головы, которые потом прибивали к дверям или насаживали на пики и носили по улицам; их еще и запечатлевали в посмертных портретах на «стене позора». На этой стене Палаццо дель Подеста, через Виа дель Паладжо от лавки Веспасиано, еще сохранялась фреска Андреа дель Кастаньо, который в 1440-м написал восемь членов семьи Альбицци, повешенных за измену Флоренции после битвы при Ангиари. Фреска была столь знаменита, что Андреа, хоть и отправился в Ватикан, остался в истории как «Андреино degli Impicchati» – Маленький Андреа Висельников.

Леонардо да Винчи. Набросок Бернардо Бандини де Барончелли, повешенного рядом с книжной лавкой Веспасиано

Летом 1478-го Сандро Боттичелли заплатили сорок флоринов за то, чтобы тот добавил на стену изображение восьми участников Заговора Пацци, качающихся в петле, в том числе архиепископа Сальвиати. Вскоре всех, идущих к улице Книготорговцев, встречали эти жуткие портреты, к которым Леонардо, видимо, надеялся добавить свой портрет Барончелли. Этого заказа он не получил, но вскоре занялся другим проектом. Леонардо наверняка частенько появлялся на улице Книготорговцев, и не только потому, что рядом находилась контора его отца, но и потому, что был регулярным посетителем книжных лавок, где покупал стопы бумаги для писания и рисования. Картолайи были незаменимы для художников, которые незадолго до того начали использовать большие листы плотной бумаги, cartone, для эскизов к фрескам («картонов»). Тридцатью годами позже, собираясь писать величественную батальную сцену для зала собраний Палаццо делла Синьория, Леонардо купит 950 крупноформатных листов картона.

Леонардо только что закончил портрет Джиневры де Бенчи, юной дочери флорентийского банкира. Впрочем, в 1479-м он мечтал не только о портретах и алтарях. В это время он делал чертежи таких изобретений, как распилочный станок, приводимый в движение водой, механический ткацкий челнок и вертел, который вращался бы с помощью пропеллера. Почти любую область человеческой деятельности, считал Леонардо, можно улучшить за счет хитроумных приспособлений из винтов и шестерен, которые он тщательно, но изящно набрасывал на листах бумаги.

Леонардо да Винчи. Проект печатного станка

Незадолго до того Леонардо нарисовал проект нового печатного станка. Он ничуть не сомневался в важности Гутенбергова изобретения. Чертеж механического ткацкого челнока (сделанный на обороте чертежа печатного станка) снабжен гордой надписью: «Этот инструмент уступает только книгопечатанию». Однако он полагал, что даже великое изобретение Гутенберга можно усовершенствовать. У Леонардо станок снабжен системой колес и блоков, так что, когда тередорщик тянет рычаг, декель смещается горизонтально и одновременно опускается пиан. Такое устройство позволило бы управляться с печатным станком в одиночку, а за счет хитрого расположения шестерен механизм работал бы как по маслу[782].

Ни одного руководства, как собрать печатный станок и как на нем работать, в пятнадцатом веке не было. Первое изображение работающего станка – это «пляска смерти», ксилография, напечатанная в Лионе в 1499-м. На ней два скелета выплясывают посреди типографии, так что точности от изображения ждать не приходится. Узнать об этой технологии можно было, только увидев ее своими глазами, а значит, Леонардо видел работающий печатный станок. Специалист по изобретениям Леонардо, Ладислав Рети, утверждает, что этот чертеж показывает хорошее знакомство Леонардо с современной ему технологией печати[783]. Однако где он видел печатный станок, неизвестно. Он мог встречаться с такими типографами, как Николай из Бреслау или Иоганн из Майнца, но скорее, учитывая его обучение у ювелира Андреа дель Верроккьо, – с Бернардо Ченнини. Либо, узнав про изобретение, он дошел до подробностей своим умом, как якобы сделали Ченнини и Клемент из Падуи. Ибо, как объявил Ченнини, Florentinis Ingeniis Nil Ardui Est, а гений Леонардо тем более не знал преград.

Леонардо так и не построил свой печатный станок и не опубликовал при жизни это изобретение. Мало того, ни одна из тысяч страниц его записей и чертежей не была напечатана еще много веков. По грустной иронии человек, столь преданный идее технологических усовершенствований, не стал распространять свои новшества посредством того, что сам же назвал величайшим изобретением в истории. Предполагается, что общий объем его записок составлял двадцать четыре тысячи страниц, из них до нас дошли шесть тысяч – остальные три четверти утрачены[784].

Очевидно, Веспасиано привез из Сиены хорошие вести о намерениях герцога Альфонса. Перемирие продлили, Лоренцо съездил в Милан и заключил мир с королем Ферранте. В середине марта, когда он вернулся во Флоренцию, его встретили праздничными кострами и колокольным звоном.