Книготорговец из Флоренции

Черная смерть повлияла на книжную индустрию и другим образом. Чума уничтожила огромное количество скота – источника пергамента – не только косвенно, поскольку умирали пастухи, но и непосредственно, потому что животные гибли от бубонной чумы. В Англии «на одном лишь поле видели несметное число мертвых коров»[346]. На протяжении 1300-х стада косили различные эпизоотии; сибирская язва, чума крупного рогатого скота и другие болезни сокращали поголовье овец, коз и коров. Кое-где это сокращение доходило до 70 процентов. Учитывая, что дефицит шкур совпал с избытком тряпья, есть соблазн задуматься о роли моровых поветрий (наряду с появлением моды на нижнее белье) в переходе от пергамента к бумаге.

Этот переход, случайно или нет, ускорился в десятилетия после Черной смерти. В четырнадцатом веке две трети манускриптов в Европе делались на пергаменте и лишь треть – на бумаге. В следующем столетии соотношение кардинально изменилось: 28 процентов на пергаменте, 72 – на бумаге[347]. Такой драматический поворот отчасти напоминает замену папируса пергаментом в четвертом и пятом веках. Веспасиано, впрочем, греб против течения: многие дорогие и роскошные манускрипты, вышедшие из его рук, были написаны на пергаменте. Хотя, как все картолайи, он торговал бумагой, кодексы для таких заказчиков, как Эндрю Хоулс и Уильям Грей, копировались по старинке, на шкурах животных.

Хоулс и Грей, люди состоятельные, могли позволить себе манускрипты на пергаменте, но многим читателям они были не по средствам. Одним из главных преимуществ бумаги была ее цена: в шесть и более раз дешевле пергамента. Таким образом, книги, отпечатанные типографским способом на бумаге, должны были стоить значительно меньше, чем написанные писцом на пергаменте. Энеа Сильвио Пикколомини не сообщил, за сколько продавал свой товар «удивительный человек» во Франкфурте, но его Библии стоили в пять раз меньше, чем написанные копиистами. Знанию предстояло стать гораздо дешевле и доступнее.

Глава 11 Королевские декады

В октябре 1454 года молодой гуманист из Болоньи Никколо Перотти написал Веспасиано письмо с просьбой о книгах. Они были хорошо знакомы. В середине 1440-х Перотти, в ту пору способный, но нищий пятнадцатилетний студент, изучавший в Ферраре греческий, познакомился со своим однокашником Уильямом Греем. Грей взял его к себе в дом, а затем привез во Флоренцию и, как сообщает Веспасиано, «щедро дал ему деньги на книги для учебы», которые по большей части были куплены у Веспасиано[348]. С тех пор Перотти пошел в гору. В 1447-м, еще совсем юным, он поступил на службу к кардиналу Виссариону в Риме, а через четыре года по протекции Виссариона начал преподавать риторику в Болонском университете.

Перотти по-прежнему покупал книги у Веспасиано. Он был разборчивым и капризным клиентом. Летом 1453 года он прислал из Болоньи восемнадцать флоринов и, называя Веспасиано «дражайшим братом», заказал собрание писем (вероятно, Цицерона). Перотти подчеркнул, что книгу нужно красиво переплести в черную кожу и украсить тиснением «сколь можно великолепнее». «Переплетите ее так, словно это лучшая ваша книга, – наставлял он, – но главное, умоляю, как можно скорее, поскольку она мне очень нужна». Дальше он возмущался, что другая книга, заказанная им у Веспасиано, копия комментариев Тиберия Клавдия Доната к Вергилию, найденных незадолго до того Жаном Жуффруа во французском монастыре, до сих пор не готова. Еще он запросил список всех известных переводов «Жизнеописаний» Плутарха – именно в таком кропотливом сличении манускриптов Веспасиано был признанным экспертом. И наконец, Перотти просил найти писца, который скопирует еще два манускрипта, один по музыке, другой по геометрии, тоже срочно: «Буду чрезвычайно признателен, если смогу получить их как можно быстрее»[349].

В этом требовательном письме отражены все таланты Веспасиано – найти писцов, переплести книги, проштудировать большое число источников и найти для копирования лучшие манускрипты по любой теме, от древней истории до музыки и геометрии, и при этом терпеливо вести дела с самыми привередливыми заказчиками. Он уже настолько прославился качеством своих книг, что писцы добавляли его имя на фронтисписы скопированных манускриптов: VESPASIANUS LIBRARIUS FLORENTINUS VENDIDIT, «Продано Веспасиано, флорентийским книготорговцем»[350]. Покупатели также записывали происхождение книг. Примерно в то же время, когда Веспасиано выполнял заказы Перотти, он продал итальянский перевод «Утешений» Сенеки Младшего живущему в Болонье флорентийскому купцу Никколо да Мелето. На второй странице обложки Никколо, как хороший коммерсант, записал подробности сделки: «Никколо ди Пьеро да Мелето купил сию книгу во Флоренции у картолайо Веспасиано в сентябре 1455 года за 2¹/₂ флорина»[351].