Книтландия. Огромный мир глазами вязальщицы

По громкой связи неизменно звучит череда объявлений. Все эти годы их произносит один и тот же человек, его безучастная манера речи никогда не меняется. Он трижды обматерил владельца синего Ford Taurus с номерным знаком штата Мэриленд за то, что тот оставил в машине собаку. «Если вы не вернетесь к своей машине НЕМЕДЛЕННО, – он отчетливо чеканит каждый слог последнего слова, – у полиции округа Говард не останется иного выбора, кроме как освободить животное любыми доступными способами». Через минуту уже звучит объявление о потерявшемся ребенке. Вы удивитесь, узнав, сколько ответственных родителей теряют своих детей на этих ярмарочных площадках. Иногда это объявления о потерявшемся муже или о соревновании пастушьих собак, которое вот-вот начнется. Всегда один и тот же голос, низкий и медленный, переходящий от бодрого к яростному, как того требует текст.

Те, кто простоял в очереди за охапками пряжи час, два часа, наконец отходят от касс с триумфом. «Что у тебя?» – звучит вместо приветствия. «Я ухватила три мотка Zombie Grandma», – говорит одна. Другая в ответ демонстрирует клубок чего-то под названием Skanky Hag[19] в эксклюзивном оттенке Formica Puppy. Красильщики пряжи чем-то напоминают микропивоварни, когда дело доходит до названий. Чем абсурднее, тем лучше.

Фотографии тут же загружаются в интернет. Разные истории ходят по кругу. У кого самая длинная очередь? Кто самый удачливый продавец в этом году?

Планируются грандиозные проекты, придумываются отговорки, вынашиваются схемы, свитера в огромных количествах запихиваются в и без того пухлые сумки.

Вскоре у нас не хватает рук, чтобы удержать все покупки, и начинаются прогулки позора. Я говорю «прогулки» во множественном числе, потому что почти каждый, кто впервые приезжает в Мэриленд, вернется к своей машине не один раз. На парковке мы улыбаемся и киваем друг другу, это невысказанное «И ты, да?» сообщников по преступлению.

По возвращении на ярмарочную площадь общий темп вскоре замедляется до прогулочного. Попасть куда-либо быстро становится невозможным. Войти в амбар – все равно что быть проглоченным дождевым червем. Лучше всего отдаться естественному течению его пищеварительного тракта, зная, что в конце концов вас вытолкнут с другой стороны. Ноги начинают действовать независимо от головы. Глаза мечутся туда-сюда, ошеломленные, но еще пытающиеся охватить все, а ноги, так и не получив сигнал остановиться, несут вперед, амбар за амбаром. Мы похожи на детей в едущей машине, которые вертят головами по сторонам, но не перестают смотреть. Натыкаемся друг на друга. Детские коляски делают территорию ярмарки еще более опасной (это одна из причин надеть обувь с закрытым носком).

Мы замечали очередь и тут же становились в нее, даже не проверяя, куда она идет. Разве могут все эти люди ошибаться?

Тем временем естественные муки голода заглушаются видом других людей, которые едят, запахом пищи, готовящейся вокруг. К одиннадцати утра мы внезапно проголодались и уже готовы провести целый час в очереди за обедом.

Нигде больше понятие разумного питания не бывает настолько широким, как на Мэрилендском фестивале овец и шерсти. И вам бы лучше любить баранину, потому что это все, что можно тут найти. Колбаски из баранины, шашлыки из баранины, гирос из баранины, чили с бараниной и тушеная баранина. Если в меню и есть какое-то мясо, то это точно мясо овцы. Единственное исключение – это продавец в главном здании, которому сходит с рук продажа какого-то мяса неизвестного происхождения в виде фарша и пирожков.

Мэриленд – это место, где сублимированный зеленый лук считается овощем, здесь я впервые попробовала кексы Twinkie во фритюре, и здесь ведро лоснящейся картошки фри, обильно сдобренной плавленым сыром Velveeta, вполне сойдет за обед. Нужен перекус? Возьмите пакетик с орешками в карамели у парня, стоящего у главного амбара. Не пугайтесь, если ваш рожок ванильного мягкого мороженого так долго сохраняет свою форму даже после таяния.

А может, вы хотите фанел-кейк? Это жареное тесто, облитое чем-то клубничным и липким и посыпанное сахарной пудрой, считается одной из традиций фестиваля. Только надо успеть съесть его до того, как жир застынет. Что происходит в Мэриленде – остается в Мэриленде, но это не касается еды, которая останется в ваших артериях навечно.