Читаем kniжka (сборник) полностью

kniжka (сборник)

Виталий Чемгин постоянно жаловался на плохую память, на «дырявую», как он говорил, свою голову. У него было девять записных книжек для разных жизненных случаев. И он нигде не работал. Это в двадцать шесть-то с половиной лет! Сидел на шее у родителей, у мамы и папы. Папу звали Семён Аркадьевич, а маму звали Вероника Фёдоровна. Но это – всё. Это всё, что, не то, чтобы мне про них было известно, а просто всё, что я про них расскажу здесь. Ибо не о них эта история, которая похлеще будет потока щей между тарелкой, ложкой и ртом голодного (действительно – голодного!) человека, бомжа, например, вот этого, который за мной наблюдает из угла этого подвала, который он (бомж), видимо, считает своим. Но и не о бомже пойдёт речь Хотя… Вот, если взять ту зелёную в жёлтую полоску записную книжку Виталия, то ведь там записки исключительно (исключительно!) о людях без крова над головой (и действительно, и мнимо, т. е. – о тех, кто выдаёт себя за бездомных) и о мерах, предпринимаемых государством по искоренению всякого рода бродяжничества. Вот, читаем: «15 января 2007 года. Не забыть подать по три рубля Гавриле Палычу и Настасье». И тут же: «Хлеб (столичный) в заводской столовой подорожал на сорок копеек. Один (половинчатый) кусок стоит теперь не рубль двадцать, как прежде, а уже – руб шесят. Вот так.»

Зачем безработному следить за ценами на куски столичного в заводских столовых? Да ещё в записнушке, посвящённой бомжам, такие записи делать? Ведь им (бомжам) ещё менее, чем ему (безработному, а значит пропуска никак иметь соответствующего не могущего) ходу в эти столовые не было.

Непонятно.

Исхожесть

Я смотрю на телефонЖаль, программки не купилЯ свои очки сносилЧуть ли не до дырМне поможет Мойдодыр?Мне поможет МойдодырМне поможет Мойдодыр!И окна дыра…

Чудовище

Чудовище моё, скажи ты мне,Как осень прожила,Что видела вчера во снеИ почему – бела?Я знаю, я и сам огромных змейЧерез плечо бросалИ становился только злей,Хотя и уставалЧудовище моё, ты мне скажи,Когда сидишь одна —На дом, где стёкла-витражиТы смотришь из окна?

***

Это – не киви!Это – картошка!!Да подожди, пусть остынет немножко,Её едят вилкой, а вовсе – не ложкой!Что ж ты!

Луна (акростих)

Ликуя, вознесясь над вешним лесом,У края неба ты взошла,Ночь всё сокрыла тёмным занавесомА власть – тебе передала

Ruby Road

Рубероид – это, кажется, такая мягкая чёрная дрянь с блестючками, кровельный материал. А мог бы быть, мог бы так называться какой-нибудь вид из мира одухотворённого, ну, есть ведь гуманоиды, есть андроиды там. Андроид, кстати, забавен тем, что он по сути – робот, но с человеческим мозгом. Кажется, так. Или я их путаю с киборгами?

Моя дорога – красная. Я иду по ней от дома к дому и сшибаю с крыш черепицу. Мы не оставим вас без крова. Мы застелим всё рубероидом.

Гардероб

Твои лучшие вуалиУронил я в сок печали —Грустный трепет или шорохПоглотил сетчатый ворох.А вчера пролил на свитерСчастья сладкий растворитель,Превратив молчанье в стон,Растворился в счастье он.Нет друзей и нет знакомых,Не выходим мы из дома.Виноват нектар надежды —Мы остались без одеждыСпасаясь от смеха«грыз-грыз!» – ты смеёшься,Я – плачу от смеха«шлёп-шлёп!» – мы бежим,Спасаясь от смеха«бум-бум!» – ты дерёшься,Спасаясь от смеха«грыз-грыз!» – мы бежим,Но уже не до смеха

Перейти на страницу: