Идет Марко с чумаками.Идет, распевает,Не спешит, волов пастисяВ степи отпрягает.Везет Марко КатеринеСукна дорогого.Шелком шитый пояс красныйДля отца седого.Красный с белою каймоюПлаточек для Ганны,А еще ей на очипок Парчи златотканой.А для деточек сапожки,Фиг и винограду,А всем вместе им — красногоВина из ЦарьградаВедра три везет в бочонке,Доброй икры с Дона, —Всего везет, да не знает,Что творится дома.Идет Марко, не горюет.Пришел — слава богу!И ворота отворяет,И молится богу.«Слышишь ли ты, Катерина?Марко воротился!Беги встречать. Скажи ему,Чтоб поторопился!..Слава тебе, Христе-боже!Дождалась насилу!» —И Отче наш тихо-тихо,Как сквозь сон, твердила.Старик волов распрягаетИ ярма снимаетУзорные. А КатрусяМарка обнимает«Где же Ганна? Не спросил яПро нее ни слова…Да жива ли?»«Жива, Марко, Только нездорова,Худо ей. Пойдем скорее,Пока распрягаетОтец. Давно тебя, Марко,Ганна ожидает».Пошел Марко с КатеринойИ стал у порогаИспуганный… Ганна шепчет:«Слава… слава богу!Иди, Марко… Слышишь, Катря,Ты выйди, родная:Расспросить его должна я,Поведать, что знаю».Тихо вышла Катерина,А Марко к постелиПодошел и наклонился.Ганна молвит еле:«Марко, в лицо погляди мне,Видишь, какой стала.Я не Ганна, не наймичка,Я…»И замолчала.Марко плакал и дивился,Вновь глаза открылись,Грустно, грустно поглядела —Слезы покатились.«Прости меня. В чужой хатеСвой век прожила я…Прости меня… я, сыночек,Твоя мать родная».И умолкла…Марко обмер,Земля содрогнулась.Очнулся он… к ней — к родимой,А мать уж заснула!
Иеремии, глава 9, стих 1За горами горы, тучами повиты,Засеяны горем, кровию политы.Спокон веку ПрометеяТам орел карает,Что ни день долбит он ребра,Сердце разбивает.Разбивает, да не выпьетКрови животворной —Вновь и вновь смеется сердцеИ живет упорно.И душа не гибнет наша,Не слабеет воля,Ненасытный не распашетНа дне моря поля.Не скует души бессмертной,Не осилит слова,Не охает славы бога,Вечного, живого.