Читаем Комедии полностью

Комедии

Аристофан , Дмитрий Борисович Угрюмов , Жан Батист Мольер , Жан-Батист Мольер , Карло Гольдони , Уильям Конгрив

Арджентина и те же.

Арджентина. Скорее, Бригелла! Живо, идите накрывать на стол!

Бригелла. Правда, что там ссорятся?

Арджентина. Все уже улажено.

Бригелла. Синьор Оттавио у нас обедает?

Арджентина. Да! И он, и синьор Флориндо.

Бригелла. Иду сейчас. (В сторону.) Пока память у него свежа, не надо терять из виду золотой. (Уходит.)

СЦЕНА 11

Арджентина и Траканьино.

Траканьино. Он остается, стало быть, здесь, мой хозяин?

Арджентина. Да, я уже сказала: остается!

Траканьино. Значит, обедать буду и я.

Арджентина. Как сказать! Боюсь, что при размещении гостей вас не приняли в расчет.

Траканьино. А кто этим ведал?

Арджентина. Я.

Траканьино. Ну, раз это дело ваших рук, вы могли бы выкроить местечко и для слуги.

Арджентина. Хозяин ваш даст вам денег, и вы пойдете пообедать, куда вам захочется.

Траканьино. Мой хозяин, сидя в компании, забудет о том, что я на свете существую.

Арджентина. Ладно. Идите в кабачок, истратьте, сколько вам нужно, а потом с него получите.

Траканьино. С кого?

Арджентина. С вашего хозяина.

Траканьино. Нет, он не такой, чтобы хоть сольдо истратить без умысла. На ветер будет бросать цехины, чтобы его принимали за богатого синьора, а для бедного слуги у него и ломаного гроша не найдется.

Арджентина. Бедняга! Мне вас очень жаль. Значит, это один из тех синьоров, у которых роскошь спорит с нищетой. Они сорят деньгами направо и налево — на одежду, приемы, развлечения, а у слуг во всем нехватка. И не понимают эти синьоры, что слуги своим языком испятнают и вымажут весь блеск, который хозяева стараются придать себе. Зачем хвастать, что каждого гостя угощают шоколадом, когда слуги шепчутся, что в доме-то ни вина, ни муки нет? Зачем из пустого тщеславия одаривать людей, когда слуги плачут, что жалованья им не платят? Зачем воображать, что нарядное платье поднимает цену, когда слуги трезвонят, что даже с бельем дело плохо? Человек разумный живет по средствам и прежде всего делает то, что ему делать полагается. Вне дома — поменьше спеси, а дома — побольше денег, чтобы не заслужить того, что обыкновенно говорят павлину:

Голова и перья — чудо! А вот ноги — никуда!Как не прячь их, — не удастся уберечься от стыда!

(Уходит.)

СЦЕНА 12

Траканьино, потом Флориндо.

Траканьино. Ура! Теперь у меня обед обеспечен, и я чувствую себя прекрасно. Я уверен, что мой земляк на кухне, но кто знает, попадет ли ему что-нибудь со стола. Мой хозяин ведь ест за четверых.

Флориндо. Какая тоска ждет меня сегодня! Битый час чинно сидеть за столом. А я вот возьму да и не пойду. Пусть говорят что угодно, — не пойду и только!

Траканьино(про себя). Кто этот синьор? Я его не знаю.

Флориндо. Любезный, вы из этого дома?

Траканьино. Сейчас я в этом доме.

Флориндо. Сделайте одолжение, передайте хозяевам, что я прошу прощенья, но обедать не буду.

Траканьино. Вы, ваша милость, тоже приглашены?

Флориндо. К сожалению, тоже. Сидеть за столом со всякими церемониями в обществе дам мне скучно!

Траканьино. А вы можете кем-нибудь себя заменить?

Флориндо. Что вы хотите этим сказать?

Траканьино. Если бы вы могли оказать мне милость и послать меня вместо себя.

Флориндо. А кто вы такой?

Траканьино. Я слуга синьора Оттавио.

Флориндо. И вы воображаете, что эти важные, чванные дамы захотят сидеть рядом с вами? Они не благоволят к простым людям.