Конституция свободы

7. Таким образом, диапазон и разнообразие действий государства, хотя бы в принципе совместимых со свободной системой, значительны. Старая формула laissez faire, или невмешательства, не дает нам адекватный критерий для различения между тем, что допустимо и что недопустимо в свободной системе. Постоянные рамки закона, позволяющие свободному обществу функционировать с максимальной эффективностью, открывают широкие возможности для экспериментирования и совершенствования. Возможно, нам никогда не достичь уверенности, что мы уже нашли наилучшие механизмы или институты, способные обеспечить наиболее эффективное функционирование рыночной экономики. В самом деле, когда уже установлены основные условия деятельности свободной системы, все дальнейшие институциональные улучшения непременно будут медленными и постепенными. Но обеспечиваемый такой системой непрерывный рост богатства и технологических знаний открывает для государства и делает реализуемыми на практике новые возможности предоставлять услуги гражданам.

Зачем же тогда эти настойчивые попытки избавиться от ограничений на деятельность государства, которые были воздвигнуты для защиты личной свободы? А если принцип верховенства закона оставляет такой простор для совершенствования, почему реформаторы с таким упорством пытаются подорвать и ослабить его? Ответ заключается в том, что в последние несколько поколений возникли новые политические цели, которые не могут быть достигнуты в условиях верховенства закона. Государство, которое может использовать принуждение, только чтобы обеспечивать подчинение общим правилам, не имеет возможности достигать частных целей, для которых недостает средств, в явном виде данных ему в распоряжение, и, в частности, не в состоянии детерминировать материальное положение отдельных групп или, иными словами, осуществлять распределительную или «социальную» справедливость. Для достижения таких целей ему необходима политика, которую лучше всего обозначить – по причине многозначности слова «планирование» – французским словом «дирижизм» (dirigisme – «администрирование, государственное регулирование экономики»), то есть политика, диктующая, какие именно средства следует использовать для достижения тех или иных конкретных целей.

Однако это именно то, чего не может делать государство, связанное принципом верховенства закона. Для того чтобы государство определяло условия жизни тех или иных людей, ему нужна и возможность определять направление усилий индивидов. Мы можем не повторять здесь объяснение того, что если государство будет одинаково обходиться с разными людьми, результаты у всех будут разными и что если оно позволит им по своему усмотрению использовать свои способности и имеющиеся в их распоряжении средства, последствия для каждого индивида окажутся непредсказуемыми. Таким образом, ограничения, которыми принцип верховенства закона связывает государство, исключают все те меры, без которых невозможно гарантировать, что люди будут получать вознаграждение в соответствии с чьим-то представлением об их заслугах или достижениях, а не в соответствии с ценностью оказываемых ими услуг в глазах остальных, или – что то же самое – исключают возможность заменить уравнивающую справедливость распределительной. Распределительная справедливость требует, чтобы все ресурсы раздавались центральной властью, чтобы люди получали указания по поводу того, что им делать и каким целям служить. Там, где целью является распределительная справедливость, решения о том, что должны делать те или иные люди, не могут быть выведены из общих правил, а должны быть приняты в свете конкретных целей и особого знания планирующего органа. Как мы уже видели, когда вознаграждение людей определяется мнением общества, та же самая инстанция должна решать, что им делать.

Обычно отсутствует ясное осознание этого конфликта между идеалом свободы и желанием «скорректировать» распределение доходов так, чтобы оно стало более «справедливым». Но те, кто стремится к распределительной справедливости, на практике непременно столкнутся с тем, что им на каждом шагу будет мешать верховенство закона. Они должны – в силу самой природы своей цели – отдавать предпочтение дискриминационным и произвольным действиям. Но поскольку они, как правило, не осознают, что их цель в принципе несовместима с верховенством закона, они начинают в отдельных случаях пренебрегать им или обходить этот принцип, который они же зачастую хотели бы в целом сохранить. Однако конечным и неизбежным результатом их усилий всегда оказывается не модификация существующего порядка, а полный отказ от него и замена его совершенно иной системой – командной экономикой.