Конституция свободы

8. В тех странах, где налогообложение доходов осуществляется по очень высоким ставкам, большее равенство достигается, по сути дела, установлением предела чистого дохода, который кто-либо может заработать. (В Великобритании во время последней войны самый большой чистый доход после уплаты налогов составлял примерно 5000 фунтов, или 14 000 долларов, – хотя ситуация частично смягчалась тем, что прирост рыночной ценности капитала не рассматривался как доход.) Мы уже видели, что, учитывая незначительную долю поступлений от самых высоких ставок налога в общем размере налоговых доходов государства, это может быть оправдано только тем соображением, что никто не должен располагать большим доходом. Но что именно является большим доходом, зависит от представлений общества и в конечном итоге от среднего уровня его богатства. Поэтому чем беднее страна, тем ниже будет в ней допустимый максимальный доход, и тем труднее будет любому из ее обитателей достичь уровня дохода, который в более богатых странах считается всего лишь скромным. Куда это может привести, показывает недавнее предложение, отвергнутое при незначительном перевесе голосов индийской Национальной комиссией по планированию, установить для всех доходов в стране потолок в 6300 долларов в год (а для доходов в виде жалованья – 4300 долларов)[757]. Достаточно представить себе, что этот принцип применен к разным регионам одной страны или в международном масштабе, чтобы оценить его последствия. Они, безусловно, могут послужить хорошим комментарием и по поводу моральных оснований веры в то, что большинство какой-либо одной группы должно иметь право устанавливать возможный предельный доход, и по поводу мудрости тех, кто верит, что таким образом они могут поддержать рост благосостояния масс. Есть ли у кого-нибудь сомнения в том, что бедные страны, мешая частным лицам богатеть, тем самым замедляют общий рост богатства? И разве то, что применимо к бедным странам, не относится равным образом и к богатым?

В конечном итоге проблема прогрессивного налогообложения – разумеется, проблема этическая, а для демократии реальный вопрос состоит в том, сохранится ли поддержка этого принципа, если люди в полной мере осознают, как он действует. Вполне возможно, что практика опирается на идеи, которых большинство людей не приняло бы, будь они сформулированы в абстрактном виде. То, что большинству должно принадлежать право облагать меньшинство дискриминационными налогами; что в результате равные услуги должны вознаграждаться по-разному; и что для целого класса, только потому, что у него доходы не такие, как у остальных, нужно сделать практически неэффективными обычные стимулы – все это принципы, которые нельзя обосновать соображениями справедливости. Если, в добавление к этому, учесть бессмысленную растрату энергии и усилий, к чему столь многими путями ведет прогрессивное налогообложение[758], разумные люди наверняка убедятся в его нежелательности. Однако опыт в этой области показывает, сколь быстро привычка притупляет чувство справедливости и даже возводит в принцип то, что не имеет иной опоры, кроме зависти.

Для того чтобы прийти к разумной системе налогообложения, люди должны принять как принцип, что большинство, устанавливающее общую величину налогов, должно нести это бремя по максимальной ставке. Не может быть обоснованных возражений против того, чтобы то же самое большинство предоставило экономически слабому меньшинству некоторое послабление в виде пропорционально более низкого налогообложения. Задача возведения барьеров против злоупотреблений прогрессивностью налогообложения усложняется тем, что, как мы видели, некоторая дифференциация индивидуального подоходного налога может быть обоснована необходимостью компенсировать эффекты косвенных налогов. Существует ли принцип, который в перспективе может быть принят и который смог бы эффективно противодействовать присущей прогрессивному налогообложению тенденции выходить из-под контроля? Лично я не верю, что этой цели можно достичь, установив верхний предел налоговых ставок. Такая процентная граница будет столь же произвольной, как и сам принцип прогрессии, и ее легко будет изменить, когда покажется, что этого требует необходимость увеличить государственные доходы.