Конституция свободы

Совершенно иначе выглядят аргументы в пользу расчистки трущоб, учитывающие интересы или потребности их обитателей. И здесь возникает настоящая дилемма. Чаще всего люди соглашаются жить в перенаселенных старых домах только потому, что могут извлечь некую выгоду из предоставляемых городом возможностей дополнительного заработка. Если мы хотим избавиться от трущоб, нужно выбрать один из двух вариантов: либо закрыть этим людям путь к выгодному использованию части их возможностей, ликвидировав дешевое, но убогое жилье, которое создает условия для потенциального заработка, и, установив некий минимальный стандарт городского жилья, вытеснить их из города[787]; либо предоставить лучшие жилищные условия по цене, не покрывающей всех издержек, и, следовательно, субсидировать и их пребывание в городе, и приток в город других таких людей. Это эквивалентно стимулированию роста городов сверх экономически оправданных масштабов и сознательному созданию класса, зависящего от общества в удовлетворении потребностей, которые этому классу приписываются. Вряд ли можно ожидать, чтобы эти услуги предоставлялись долгое время и власти при этом не присвоили себе права решать, кому позволено переехать в тот или иной город, а кому нет.

Как и во многих других областях, эта политика, нацеленная на обеспечение потребностей определенного числа людей, не учитывает того, что в итоге придется обеспечивать те же самые блага дополнительному количеству людей. Это правда, что в большинстве городов часть обитателей трущоб – давние горожане, знакомые только с городской жизнью, которые еще меньше приспособлены к тому, чтобы зарабатывать на жизнь в деревенских условиях. Но еще более острую проблему создает приток большого числа жителей бедных и преимущественно сельских районов, для которых дешевое жилье в ветшающих домах старого города дает возможность занять место на ступеньке лестницы, ведущей, как они надеются, к процветанию. Они находят выгодным для себя переезд в город несмотря на то, что приходится жить в чрезмерной тесноте и антисанитарных условиях. Если предоставлять им жилье, столь же дешевое, но более качественное, город будет приманивать все новых и новых людей. Решение проблемы заключается в том, чтобы либо дать возможность действовать экономическим сдерживающим факторам, либо контролировать приток населения напрямую; тот, кто верит в свободу, предпочтет первое как меньшее из двух зол.

Жилищная проблема не является независимой проблемой, которую можно решить саму по себе: она – часть общей проблемы бедности и решится только с общим ростом доходов. Но это решение будет тормозиться, если мы станем субсидировать переезд людей оттуда, где их производительность все еще больше, чем стоимость жизни, в те места, где она окажется меньше; или если мы будем препятствовать переезду тех, кто верит, что тем самым улучшит свои перспективы, пусть ему и придется жить в условиях, которые нам кажутся плачевными.

Здесь нет места для обсуждения всех других мер муниципальной политики, нацеленных на смягчение нужды той или иной группы населения, но на деле субсидирующих экономически неоправданное разрастание гигантских городов. Регулирование платы за коммунальные услуги, нацеленное на разгрузку городского центра и стимулирование роста окраинных районов, искусственно занижает стоимость услуг и в итоге делает ситуацию только хуже. То, что было сказано о нынешней жилищной политике в Англии, верно и для большинства других стран: «Мы пришли к политике финансирования за счет налогов, собранных со всего народа, расходов на поддержание слишком разросшихся и чрезмерно сконцентрированных городских структур, а в случае все еще растущих больших городов – и продолжения экономически неоправданного роста»[788].