Корабельные новости

– Пенни доллар бережет, да, Билли?

Все со смехом обернулись и уставились на Билли, уныло сидевшего в заднем ряду. Трость описала круг в воздухе.

– Да, мы знаем, каков он. Но кто из вас знает, как прошлой зимой, в феврале, когда все было покрыто инеем, Билли решил отремонтировать напольные дедовские часы, стоявшие у него в кухне? Так я вам расскажу, мои дорогие. – Она стала чертить тростью круг по сцене. – Билли позвонил Линдеру Мешеру.

Зрители, скрипя стульями, повернулись в другую сторону и уставились на бакалейщика, чьим хобби было чинить старинные часы.

– Линдер известен тем, что починил немало часов у себя на кухонном столе. Старинных часов. Таких, каких большинство из вас никогда и не видели. Их надо заводить каждый день. Да, это правда. Каждый день. В те старые времена жизнь была страшно тяжелой. Итак. Звонит он Линдеру по телефону. Звонок местный, поэтому бесплатный.

Она вдруг превратилась в настоящего Билли Притти, ссутулившегося над телефоном.

– «Линдер, – говорит он, – сколько ты возьмешь за то, чтобы починить дедовские часы, которые стоят у меня в кухне уже сто лет? Я завожу их ключом. Они работают не от батареи». – «Ну, – отвечает Линдер, – это будет стоить долларов сто десять. Не считая доставки их сюда. Аренда машины и погрузка обойдутся по пятьдесят долларов в один конец. Придется нанять двух дюжих парней, оплатить бензин. Опять же страховка. Подкачка колес».

«Подкачка колес ничего не стоит», – возражает Билли.

«Билли, ты что, с Луны свалился? А инфляция?» – напоминает ему Линдер.

Задумался тут Билли, мои дорогие. Мы знаем, что живет он высоко на холме, а дом Линдера стоит у подножия, между ними не меньше десятка улиц. Билли принял все это во внимание и решил: он сам отнесет часы Линдеру. Сэкономит полсотни. А Линдер принесет их обратно, наверх. В конце концов не такие уж они и тяжелые – в футляре ведь много пустого места для маятника – просто неудобно нести. Очень неудобно.

Она показала размеры дедовских часов Билли, подняв трость на высоту всем известной голубки, венчавшей их, потом разведя руки в стороны на ширину футляра, и сделала вид, что смахивает пыль с богатой резьбы в виде фруктов в его основании. Куойл обернулся и увидел, что Билли хохочет от удовольствия при виде того, как она изображает его часы. Кто-то в зале принялся повторять: «Тик-так, тик-так».

– Берет он длинную веревку, тщательно обвязывает ею часы, делает петли для рук. Взваливает часы на спину, выходит из дома и направляется к Линдеру!

Теперь она, шатаясь, начинает изображать, как Билли идет вниз по скользкому склону.

– «Жутко скользко», – говорит Билли. И передвигается маленькими шажками. А внизу, ближе к подножью, живет тетушка Физзард, девяноста лет от роду, правда, дорогая?

Все вытягивают головы, чтобы увидеть старую даму, сидящую в переднем ряду, которая обеими своими толстыми палками, поднятыми вверх на дрожащих руках, приветствует присутствующих, принимая аплодисменты.

– Так вот, эта почтенная дама как раз вышла из дому, надев свои боты, отороченные сверху мехом, с шипами, вбитыми в каблуки, чтобы обувь не скользила, свое черное зимнее пальто и вязаную шерстяную шапку и в каждую руку взяв по трости с резиновыми набивками на концах. Теперь она не упадет, даже если кто-то ненароком толкнет ее. Так она думает.

Бити преображается в тетушку Физзард, семенит по сцене, бросая сердитые взгляды направо и налево: нет ли где того, кто может толкнуть девяностолетнюю старушку?

– А выше по склону…

Зал взревел.

– А выше по склону происходит маленькая неприятность. Нашего Билли качнуло, он сначала делает несколько шажков вправо, поскальзывается, забирает влево, снова скользит, летит вперед, падает, склон становится круче, лед блестит как вода, он скользит все быстрее, переворачивается, оказывается на часовом футляре и, ускоряясь, летит на нем, как на неуправляемых эскимосских нартах.

Бедная тетушка Физзард слышит свистящий звук, поднимает голову, но уже поздно: часы подсекают ее, накрывают и впечатывают в огромный сугроб. Наступает зловещая тишина. Потом Билли поднимается на ноги, начинает вытаскивать из снега свои драгоценные часы, снова взваливает их на спину – он же еще не дошел до дома Линдера, – но тут замечает боты тетушки Физзард, торчащие из снега. Видит, как они слегка пошевелились, а потом из снега показалась тетушка Физзард в съехавшей набок шапке; одна палка погребена под сугробом уже до весны, а черное пальто от налипшего снега кажется белым.

«Ах ты! Ах ты, Билли Притти! – Она ругает его на чем свет стоит, размахивая палкой, а потом говорит… – здесь наступает долгая пауза: – …говорит: «И почему ты, как все нормальные люди, не носишь часы на руке?»

Зал взорвался хохотом, молодежь начала подбрасывать свои часы в воздух.

– Ну, она дает, ну дает! – Дэннис стукнул Куойла по спине и, наклонившись вперед, тронул старую миссис Физзард за плечо.

– Ни слова правды! – прокричала та, побагровев от смеха. – Но как же правдоподобно она все изобразила! Ну и молодчина!