Корабельные новости

В гостиничном ресторане Куойл заказал вина. Какого-то сомнительного бордо, кислого и отдававшего пробкой. Уэйви изящно подняла свой бокал. Но вино сразу же ударило им в голову, и оба принялись неудержимо болтать ни о чем. Он слышал ее низкий голос, даже когда она молчала. Куойл забыл о своем старом кузене и обо всем, что тот ему наговорил, он чувствовал себя прекрасно, просто прекрасно. Уэйви описывала то, что видела в магазинах, новый свитер Саншайн королевского голубого цвета, который так подойдет к ее огненным кудрям. Под платьем и комбинацией ощущала новый бюстгальтер. Каждый раз, когда она поднимала вилку, от ее запястий веяло изысканными духами с прилавка парфюмерного магазина, которые она тогда попробовала. Они смотрели друг на друга через стол. Сначала лишь мимолетно, потом взгляды становились все более долгими и пронзительными, предвестниками близости. Звенели бокалы. Масло таяло у них на ножах. Куойл уронил креветку, и Уэйви рассмеялась. А он сказал, что всегда роняет креветки. Оба заказали телячьи эскалопы. И еще бутылку вина.

Кино после такого ужина было явно лишним, но они пошли. Что-то о французе-затворнике, который, играя хлебным ножом, подглядывал за людьми сквозь подъемные жалюзи.

И наконец постель.

– А знаешь, – сказала Уэйви, ошеломленная и несколько помятая, лежа в огромных руках Куойла, – это тот самый отель, где мы с Херолдом останавливались в свой медовый месяц.

На следующее утро санитар сказал, что повидать старика нельзя. Он разбил стекло с фотографии пуделя и пытался всадить осколок каждому, кто проходил мимо. Пришлось дать ему успокоительное. Ни о каком его переводе в «Золотой век» не могло быть и речи.

37. Грузило

Узел «грузило»… используется для закрепления вершей для лобстеров. Его можно вязать либо шлагом, либо на конце. Протяните концы веревки через шлаг в коренной части веревки, туго затяните, и изгибы коренной части превратятся в петли.

Книга узлов Эшли

Несколько недель свирепого холода. Куойлу было тепло в свитере и анораке. Его старенький универсал плевался и стрелял, пока наконец не заглох окончательно неподалеку от редакции «Балаболки». Куойл вышел, уперся плечом в стойку передней двери и, поворачивая руль одной рукой, покатил машину, впрыгнул на ходу на водительское сиденье, повернул ключ зажигания, пытаясь завести мотор, переключил скорость. Мотор завелся на несколько секунд и снова умер. Машина медленно подкатилась к проржавевшему «Доджу» Билли и остановилась. «Наверное, бензопровод замерз, – подумал Куойл. – Может, у Билли найдется сжиженный газ?»

У Билли было две телефонограммы: два раза звонила директриса школы, где училась Банни, просила отзвонить ей немедленно. Он набрал номер, чувствуя, как сердце колотится в глотке. Только бы с Банни все было в порядке.

– Мистер Куойл, сегодня утром случилась неприятность с Банни. На перемене. Мне очень досадно это говорить, но она толкнула учительницу, миссис Ламбалл. Очень сильно толкнула. В сущности, сбила ее с ног. Она ведь крупная и сильная для своего возраста девочка. Нет, это не было случайностью. По всем свидетельствам, она сделала это намеренно. Нет нужды говорить вам, как расстроена миссис Ламбалл, она не может понять, почему ребенок ее толкнул. А Банни не говорит. Она сидит прямо напротив моего стола и отказывается разговаривать. Мистер Куойл, думаю, вам следует приехать и забрать ее. Миссис Ламбалл даже незнакома с Банни. Она не преподает в ее классе.

– Билли, я позаимствую твой пикап? У меня бензопровод замерз.

Банни перевели в другой кабинет, она сидела там в пальто и шапке, сложив руки, с пылающим, но решительным лицом.

На Куойла даже не посмотрела. Ни на что не реагировала.

У директрисы было лицо, покрытое легким пушком. Коричневый шерстяной костюм. Ногти – как сувенирные ложки. В руке карандаш, как будто она только что что-то писала. Голос властный, натренированный годами практики.

– В сложившихся обстоятельствах у меня нет иного выхода, кроме как отстранить Банни от занятий, пока она не объяснит свой поступок и не принесет извинений миссис Ламбалл. Ну, Банни, это твой последний шанс. Вот твой отец, и я хочу, чтобы ты в его присутствии честно во всем призналась. Скажи мне, почему ты толкнула бедную миссис Ламбалл?

Молчание. Куойл видел по лицу Банни: в ней клокотал такой гнев, что она не могла говорить.

– Пойдем в машину, я приехал на пикапе Билли, – сказал он мягко и кивнул директрисе, которая со стуком положила карандаш на стол.

В машине Банни разрыдалась.

– Ты толкнула учительницу?

– Да!

– Почему?

– Она очень плохая! – Больше Банни не сказала ничего, поэтому Куойл повез ее к Бити; в голове у него вертелось: ну вот, все начинается сначала.

– Миссис Ламбалл? – Бити вскинула брови. – Бьюсь об заклад на три булочки, что у тебя была причина.