Корабельные новости

Одурев от жары, они сидели на общественной пристани и ели из пенопластовых лоточков. Куойл дышал ртом, щурясь от солнца. Правда, Билли Притти уже указывал на сизые облака, тянувшиеся из одной северо-восточной точки горизонта, как шелковый шарф через обручальное кольцо. На юго-западе тем временем скапливалась соперничающая лавина облаков, соединяющихся в такие причудливые узоры, словно какой-то художник, делая мраморную бумагу, получал на ее поверхности французские локоны, каскады и бесподобные разлетающиеся фонтаны.

– На этой неделе я накопал такие жесткие случаи сексуальных преступлений, каких у нас в газете еще не было, – сказал Натбим. – Джек должен быть счастлив. Целых семь. Обычные истории о мерзавцах-отцах, развращающих собственных детей, о священнике, щупавшем мальчиков из церковного хора, о симпатичном дядюшке-соседе из бухты Стриббинз, который подвозил девочек в воскресную школу и угощал конфетами тех, кто снимал перед ним трусики. А вот один случай – не совсем обычный, позволяет заглянуть в самые темные уголки ньюфаундлендского характера. Вышибала в одном из баров бухты Миски вышвырнул из заведения какого-то пьяного. Но этот пьяница пошел к своему пикапу, достал из сумки-холодильника, стоявшей в багажнике, замороженного томкода, вернулся в бар, повалил вышибалу, содрал брюки с его задницы и совершил сексуальное надругательство над ним посредством этого самого томкода.

Он не смеялся.

– Что такое томкод? – спросил Куойл.

Билли откинулся на сваю, зевнул и ответил:

– Это маленькая треска, парень. Если у тебя есть томкод, можешь его солить, можешь засовывать в… Как ни назови ее, это рыба.

Они уставились на приближающиеся облака. Белые завитки змейками выползали на простор синевы.

– Странное настало время, странная погода. Помните, в понедельник выдался желтый день – небо было мерзкого желтого цвета, как застоявшаяся моча в горшке. Потом вчера – синяя мгла и удушливый густой туман. И в довершение всего младший сын моей сестры позвонил из Сент-Джонса и сказал, что у них на Уотер-стрит упало восемь или десять замерзших уток, оперение на месте, глаза закрыты, как будто они спят, а сами твердые, как ледниковые купола в Арктике. Когда такое происходит, берегитесь, ребята. Это вроде той истории, которую мне вчера рассказали по телефону. Случилась она там же, где история с натбимовским томкодом, в бухте Миски. Похоже, эта бухта проходит сейчас через полосу каких-то астральных воздействий. Я бы не удивился, услышав, что там тоже замерзшие утки падают с неба.

– Так ты историю расскажи, – попросил Натбим, закашлявшись с трубкой в зубах.

– Да особой истории-то и нет, просто это еще одно свидетельство того, что с бухтой Миски что-то происходит. Я бы лично туда сейчас не совался. Мне рассказал приятель из конной полиции. Мать троих детей пошла к своей бабке с металлической вешалкой для полотенец, избила ее до полусмерти, а потом подожгла дом. Из дома-то их успели вытащить, но бедная старушка была вся в крови, как тюлень с содранной кожей, и обгорела с головы до ног. А в кухне пожарные-добровольцы нашли настоящий клад. В ведре под мойкой лежали драгоценные церковные украшения, украденные за последний год из Вулворта. Обе валят вину друг на друга.

– А у меня на этой неделе – ни одной дорожной аварии, – сказал Куойл, по привычке мысленно возвращаясь к той, единственной. Ветерок прогнал рябь по поверхности бухты и замер.

– Ну конечно, – сказал Натбим, – где густо, где пусто. На меня вот вывалились эти чудовищные истории про сексуальные посягательства, зато в зарубежных новостях я услышал замечательное известие об окончании суда над вампиршей-лесбиянкой. Сегодня утром поймал на коротких волнах.

– Это хорошо, – сказал Куойл. – Может, ради него Джек откажется от автокатастроф на этой неделе. А фотографии есть?

– Их довольно трудно получить через старый радиоприемник, – съязвил Натбим. – И я не думаю, что Джек предпочтет какую-то австралийскую новость хорошей местной автомобильной аварии. Таков уж заведенный порядок: автокатастрофа с фотографией на первой полосе. Придется тебе воспользоваться какой-нибудь старой, из Тертовой папки, если никто не грохнется между настоящим временем и пятью часами. В любом случае тебе еще надо сделать «Корабельные новости» и колонку про судно. Так ведь? – как бы невзначай заметил Натбим.

– Так. – Куойл слизнул кетчуп с крышки лотка и скомкал салфетку. – Корабль, взорвавшийся в Гиблой бухте во вторник утром.

Билли потянулся и зевнул, его сморщенная шея ненадолго разгладилась.

– Я всегда заранее чувствую смену времени года, – сказал он. – Втягиваюсь постепенно. Нынешняя смена погоды означает конец жары. Пора мне отправиться на остров Зоркий и прибрать на могиле моего старика-отца. Я и так пропустил и предыдущий, и предпредыдущий год. – В его голосе слышалась какая-то печаль. Билли казался запрятанным в конверт, иногда клапан конверта приподнимался, и его расплющенное «я» выскальзывало на стол.