Он указал на склон, удаленный от моря.
– Там есть еще одно кладбище. Старое.
Участок земли, низко расположенный, был обнесен морскими валунами. Они направились к нему. Беспорядочно разбросанные на пустыре могилы. Несколько из них были отмечены заросшими лишайником пирамидками, сложенными из камней, остальные терялись в непроницаемой путанице сорняков. Билли смотрел на Куойла испытующим взглядом, словно чего-то ждал.
– Никогда бы не подумал, что это кладбище. Похоже, оно очень уж старое.
– О да. И впрямь очень старое. Это кладбище Куойлов.
Он насладился произведенным эффектом: у Куойла отвисла челюсть и голова дернулась назад, как у змеи, увидевшей себя в зеркало.
– Говорят, они были мародерами, поселились на Зорком несколько веков назад и превратили его в свое злодейское логово. Грабили мужчин и женщин, заманивая корабли на эти скалы. Когда я был ребенком, мы тут все перерыли, перевернули все камни в поисках таинственного сокровища.
– Здесь?! – У Куойла волосы встали дыбом. Извилистая расщелина, укромная бухта.
– Вон туда взгляни. Видишь площадку, выложенную плоскими камнями? Именно там стоял ваш дом до того, как его по льду перетащили на мыс Куойлов в сопровождении всей их скандальной семейки. Со временем сюда приехали другие люди, поселились здесь и окончательно вытеснили Куойлов. Хотя последней каплей, переполнившей чашу терпения местных жителей, был отказ Куойлов присутствовать на службе в церкви на Троицу. В те времена религия на острове была в большом почете, но только не у Куойлов. Вот они и ушли, забрали дом и ушли, горланя свои воинственные песни.
– Господь милостивый! – воскликнул Куойл. – А тетушка все это знает?
– Должна знать. Она тебе никогда не рассказывала?
– Она вообще молчит о прошлом, – сказал Куойл, покачав головой и мысленно добавив: «Что не удивительно».
– По правде говоря, – сказал Билли, – здесь было много людей, наживавшихся за счет кораблекрушений. Спасали, кого могли, а потом обдирали корабль до нитки. Захватывали предметы роскоши, масло, сыр, фарфоровые тарелки, серебряные кофейники и хорошую мебель. Во многих домах тут и по сей день есть вещи, взятые с потерпевших крушение кораблей. А пираты из карибских вод приплывали на Ньюфаундленд, чтобы набирать себе команды. Это было место врожденных пиратов и мародеров.
Они вернулись на смотровую площадку, чтобы еще раз бросить взгляд на море, и Куойл попытался представить себя нечестивым пиратом, высматривающим добычу или врага.
Увидев, что туманный горизонт на расстоянии меньше мили вздыбился огромной стеной тумана, катящейся по темно-бурой воде, Билли закричал:
– Надо убираться отсюда поскорей, парень! – Оступаясь и скользя, он пустился вниз, к берегу, громыхая банками из-под краски. Куойл поспешно затопал следом.
Зарокотал мотор, и уже через несколько минут они были внутри расщелины.
21. Поэтическая навигация
Когда они снова выплыли в лабиринт скал, туманный вал был в двух тысячах ярдах от них.
– Нам нужно десять минут, чтобы выбраться из скал и течений, а потом возьмем курс на Якорный коготь и будем в безопасности, – сказал Билли, направляя лодку каким-то замысловатым зигзагообразным курсом, о котором Куойл не имел ни малейшего представления.
– Вот на эти скалы Куойлы и заманивали корабли! – прокричал Билли.
Куойлу казалось, что он чувствует мощную тягу течения, стремительно огибающего скалы, он глядел в глубину, словно ожидал увидеть там затопленные черепа. Они обошли расщепленную скалу, которую Билли назвал Ловцом.
– Потому что, когда что-то теряется – буй, или плетеная ловушка для крабов, или добрый кусок троса, – все это бог знает как оказывается запутавшимся в Ловце. Какое-то завихряющееся течение, наверное, гонит к нему все потерянное, и оно застревает в его расщелинах.
– Там и сейчас что-то есть, – сказал Куойл. – Что-то вроде коробки. Слушай, Билли, это чемодан.
Билли сделал круг в обход журчащей и булькающей скалы и вручил Куойлу багор.
– Только нужно это сделать быстро, – сказал он.