Корабельные новости

– Прибавьте к этому алкоголизм и крайнюю моральную деградацию, – подхватил Билли, разворачиваясь так, чтобы включить в разговор своего союзника. – А разводы, семейное насилие, брошенные дети, слоняющиеся по улицам. А загрязнение окружающей среды! Морское дно усеяно спутанными проводами, цистернами, обломками металла, о которые рвутся все сети. А что впереди? Смертоносные разливы нефти уничтожат те жалкие остатки трески, которые еще здесь имеются, полностью убьют рыболовство, покроют берега черной вонючей слизью, угробят наши лодки и гавани. Все морские пути будут забиты танкерами и грузовыми судами. – Дрожащей рукой он налил себе еще чаю.

– Ну, сел на своего конька, – поддразнил его Терт Кард, разглядывая черный катышек серы на ногте.

Билли Притти бросил взгляд на Куойла, потом на человека с рыбозавода, открыл рот, чтобы высказаться. Терт Кард, сидевший рядом, откинулся на спинку стула и изобразил, будто пиликает на скрипке.

– Принесите мне жареной картошки с колбасой, – попросил официантку Куойл. Билли шумно втянул воздух.

– На моих глазах, – сказал он, – улов трески и мойвы упал с миллионов тонн до двух-трех ведер. На моих глазах рыболовство переродилось из сезонной добычи во внутренних водах, на маленьких судах – в промышленный круглогодичный лов в глубоких водах на кораблях-фабриках и траулерах. И теперь вся рыба ушла, и все леса вырублены. Все разрушено, все пошло ко дну! Не удивительно, что здесь встречаются привидения. Это мертвецы, выкопанные из могил бульдозерами.

Человек с рыбозавода тоже вставил слово:

– Раньше говорили: «Мужчина устроил свою жизнь, если у него есть свинья, ялик и клочок земли под картошку». А теперь что? Каждый сам за себя.

– Это точно, – подхватил Билли. – Теперь все гонятся за деньгами, покупают пластмассовые катера и снегоходы, а еще чудны́х материковых собак. Все шляются по барам, убивают, воруют. Раздеваются средь бела дня и притворяются сумасшедшими. Когда-то здесь была счастливая жизнь. Она была радостной. Ты, Терт Кард, со своим стремлением удрать в Калифорнию понятия не имеешь, о чем я говорю. Да что я тут без толку распинаюсь! – Он наклонил чайник над чашкой, но тот был пуст.

Терт Кард дождался возможности возразить и обратился ко всем, включая потную официантку и повариху, высунувшуюся из окошка для заказов.

– Если бы сейчас было как тогда, мистер Притти, ты был бы уже мертв. Забыл китайский грипп, который ты подхватил несколько лет назад зимой, когда тебе пришлось лежать в больнице? Я видел тебя тогда, ты валялся на койке, похожий на серую дохлую треску. Я еще подумал: ну все, каюк ему. Но тебе стали давать антибиотики, кислород и все такое, и ты остался жив, а теперь кусаешь руку, тебя спасшую. Никто, ни один человек, находящийся в здравом уме, не захотел бы вернуться в те тяжелые времена. Люди проявляли доброту только потому, что жизнь была настолько грязной, что они не могли позволить себе иметь врагов. Выбор был невелик: либо выжить всем вместе, либо всем вместе потонуть. Такая ситуация делает людей очень покладистыми. – Он втянул воздух сквозь зубы.

Повариха крикнула из кухни:

– А я думаю: черт с ней, с рыбной ловлей. Нужно дать волю нефтяникам. Хуже уже не будет, а вдруг станет лучше? – Она рассмеялась, чтобы показать, что это шутка. На тот случай, если кто не понял.

– Ты смотри, не выскажись подобным образом при некоторых своих посетителях, а то они из тебя мыло сварят. – Заводской начальник встал и пошел за зубочисткой.

– А я могу сказать это кому угодно, – гаркнул Терт Кард. – За нефтью – сила, за рыбой – слабость. Несопоставимые вещи. Нефть нужна всему миру. Нефть – это большие деньги. А в рыболовстве слишком много рыбаков и слишком мало рыбы. Вот к чему все сводится. А теперь пошли в редакцию и сляпаем эту чертову газету. Куойл, у тебя уже есть корабельная история? – Все это он проговорил так же громко, не успев выпустить пар.

– Давай-давай, – сказал Билли Притти, который уже читал статью, целую неделю слушал телефонные разговоры Куойла по поводу разлива нефти и видел, как тот возвращался с мыса Отчаяния, где оно случилось, весь перепачканный ею, с блокнотом, превратившимся в жирный ком, потому что он уронил его, работая рядом с теми, кто спасал морских птиц со склеившимися крыльями. – Отдай ему свою статью, и посмотрим, как иссякнет пароксизм восторга у нефтяного короля Терта Карда. Ты думаешь, у него нефтяных акций на миллион долларов? Ха! Все, чем он владеет, это две акции Мобила. Две! – Он по-змеиному дернул головой.

– Статья у меня на столе, – сказал Куойл.

– Ну, Билли Притти, этого я тебе не забуду, – сказал Кард. Красные пятна размером с подложку под бокал проступили на его щеках.

Короткий проезд до бухты Мучной мешок, стаканчики кофе навынос, скользящие по приборным доскам, крупинки сахара от пончиков на рулях. Десять минут спустя Куойл вручил Карду свою колонку и молча наблюдал, как его глаза бегают по строчкам.

«Сотрудники в ожидании пароксизма».