Крэнфорд (Без указания переводчика)

Она находилась въ состояніи безмолвнаго волненія во всю дорогу до Уддлея. Она никогда тамъ не бывала, и хотя вовсе не воображала, чтобъ мн могло быть извстно что-нибудь объ исторіи ея ранней юности, я могла примтить, что она страшилась мысли увидть мсто, которое могло быть ея домомъ и около котораго, вроятно, носились ея невинныя двическія мечты. Дорога туда вела черезъ длинную тряскую мостовую. Миссъ Матильда сидла прямо, пристально смотрла изъ оконъ, когда мы приблизились къ концу нашего путешествія. Видъ мстоположенія былъ спокоенъ и живописенъ. Уддлей стоялъ посреди поля, окруженный старомоднымъ садомъ, гд розовые и смородинные кусты переплетались другъ съ другомъ и мохнатая спаржа образовывала хорошенькій грунтъ для гвоздикъ и фіалокъ. Къ дверямъ нельзя было подъхать въ экипаж: мы вышли у маленькой калитки и пошли пшкомъ по прямой дорожк, обсаженной зелепью.

— Кузенъ могъ бы, кажется, проложить экипажную дорогу, сказала миссъ Поль, которая боялась стрльбы въ ушахъ и у которой ничего не было на голов кром чепчика.

— Какъ это красиво! сказала миссъ Мэтти нсколько-жалобнымъ голосомъ и почти шопотомъ, потому-что именно тогда мистеръ Гольбрукъ явился у двери, потирая руки въ избытк довольства. Онъ боле чмъ когда-нибудь подходилъ къ понятію, составленному мною о Дон-Кихот, и, однако, сходство было только наружное. Почтенная домоправительница его скромно встртила насъ у двери, и между тмъ, какъ она повела старыхъ дамъ въ спальню, я попросила позволенія погулять въ саду. Просьба моя очевидно понравилась старому джентльмену, который обвелъ меня везд и показалъ мн свои двадцать шесть коровъ, названныхъ различными буквами азбуки. Дорогой онъ удивилъ меня прекрасными изреченіями изъ поэтовъ, легко перебгая отъ Шекспира и Джорджа Герберта до новйшихъ. Онъ длалъ это такъ естественно, какъ-будто думалъ вслухъ, что ихъ истинныя и прекрасныя слова были лучшими выраженіями, какія только онъ могъ найдти для своихъ мыслей и чувствъ. Конечно, онъ называлъ Байрона «милордомъ Бирономъ» и произносилъ имя Гёте согласно произношенію англійскаго звука буквъ; но я никогда не встрчала человка ни прежде ни посл, который проводилъ бы такую продолжительную жизнь въ уединенной и невпечатлительной стран съ вчно-увеличивающимся наслажденіемъ отъ ежедневныхъ и годовыхъ перемнъ во временахъ года и красотъ природы.

Воротясь, мы нашли, что обдъ былъ почти готовъ въ кухн — такъ я полагаю должно бы назвать эту комнату, потому-что въ ней были дубовыя лавки и шкапы кругомъ камина, и только небольшой турецкій коверъ посреди каменнаго поля измнялъ обстановк. Комнату эту легко можно было превратить въ прекрасную темно-дубовую столовую, перенеся печку и другія кухонныя принадлежности, которыя очевидно никогда не употреблялись, потому-что стряпанье происходило въ другомъ мст. Комната, которая назначена была хозяиномъ для гостиной, была некрасиво и чопорно меблирована; но та въ которой мы сидли, называлась мистеромъ Голбрукомъ конторой, съ большимъ бюро возл двери; тутъ онъ платилъ работникамъ ихъ недльное жалованье. Остальная часть хорошенькой комнаты, выдававшаяся въ фруктовый садъ и вся покрытая дрожащими тнями деревъ, была наполнена книгами; он лежали на полу, покрывали стны, были разбросаны на стол. Онъ очевидно и стыдился и тщеславился своей расточительностью въ этомъ отношеніи. Тутъ были книги всхъ возможныхъ родовъ, но боле всего сочиненія поэтическія и дикія волшебныя сказки. Онъ очевидно выбиралъ себ книги сообразно съ своимъ вкусомъ, а не потому, что такая-то и такая считались классическими и имли успхъ.

— Ахъ! сказалъ онъ: — намъ, фермерамъ, ненадо бы терять много времени на чтеніе, но иногда нельзя удержаться.

— Какая хорошенькая комната! сказала миссъ Мэтти sotto voce.

— Какое пріятное мсто! сказала я громко, почти вмст съ нею.

— Нтъ… если она вамъ нравится, возразилъ онъ:- но можете ли вы сидть на этихъ большихъ черныхъ кожаныхъ стульяхъ? Мн эта комната нравится больше гостиной; но я думалъ, что дамамъ та покажется боле-нарядной.

Это точно было нарядное мсто, но, какъ многія нарядныя вещи, совсмъ некрасиво, не весело, не уютно, и потому, пока мы были за столомъ, служанка стерла пыль и обмела стулья въ контор, и мы сидли тутъ во все остальное время.

Намъ подали пуддингъ прежде мяса, и я думала, что мистеръ Голбрукъ станетъ извиняться въ своихъ стародавнихъ обычаяхъ, потому-что онъ началъ:

— Не знаю, любите ли вы вновь-выдуманные обычаи…

— О, совсмъ нтъ! сказала миссъ Мэтти.