Крестные братья

— Спасибо, Макс, — растроганно ответил Каретин, которому на самом деле было приятно слышать подобные речи от этих прекрасных ребят.

Ведь и Кокурин и Малинин на самом деле были обязаны ему многим. И в первую очередь своим становлением как сыщики. Терпеливо, день за днем, он учил их своему искусству и — научил.

Они выпили.

— А коньячок-то действительно хорош! — поцокал языком Кокурин, понимавший толк в напитках. — Не то что нынешние!

— А как насчет Таити, шеф? — спросил только что вернувшийся из Бутырки Кокурин, когда они пропустили под лимончик по второй и закурили. — Поплывете?

— Ты имеешь в виду Бестужева? — стряхивая пепел, спросил Каретин. — Как он там? Ожил?

— Еще бы! — воскликнул Юра. — Если бы вы только видели его физиономию при известии о том, что мы нашли настоящих убийц Загладиной!

— Чего-чего, — усмехнулся Каретин, — а такие лица я, к счастью, повидал! Но вот посидеть ему тем не менее еще придется… Жильцов и слышать не хочет об изменении меры пресечения…

— Видно, Бестужев сильно кому-то мешает, — отгоняя от себя дым рукой, произнес Малинин. — И вполне спокойно может освободиться только летом или в начале осени…

— Кое-кому, — печально сказал Каретин, — мешает не только Бестужев, но и вы, мои золотые…

— Что, — внимательно взглянул на шефа сразу же все понявший Кокурин, — у нас отбирают дело Креста?

— Похоже… — снова взялся за бутылку Каретин. — Во всяком случае, Жильцов еще утром сообщил мне, что в прокуратуре создается специальная группа для расследования убийства Горелова… А если учесть, что ее будет возглавлять сам Жильцов, то выводы можете сделать сами!

— Сделали! — зло проговорил Малинин. — Одним словом, извини, капитан, никогда ты не будешь майором!

— Евгений Борисович… — начал было Кокурин, но Каретин перебил его.

— Ладно, парни, хватит, — поднял он руку. — Не надо портить себе праздник!

Но праздника уже не было. Да и какой, к черту, мог быть праздник, когда профессионалам высшего класса в очередной раз доказали, что они служат не делу. Или, вернее, не только ему…

И Каретину лишний раз не хотелось говорить на эту болезненную тему.

Видя все еще недовольные лица своих сотрудников, Каретин мягко перевел разговор на другую тему.

— Так что ты там говорил о Таити-то? — спросил он Кокурина.

— Владимир Александрович, — снова перешел на насмешливый тон Кокурин, — выдаст нам премию сразу же после своего выхода из Бутырки! Так что берите отпуск осенью, шеф! На Таити самая роскошная погода в октябре…

— Нет, Юра, — покачал головой Каретин, — я уже взял отпуск с пятнадцатого августа и поеду в Кубинку! А на Таити давайте уж вы с Максимом! Заслужили… Ну а теперь, — взглянул он на часы, — давайте на посошок, мне надо еще к Апухтину…

Когда они вышли из кабинета Каретина, Малинин спросил:

— Ты тоже в Кубинку?

Кокурин ничего не ответил и только улыбнулся…

Глава 20

Впервые за несколько месяцев Кесарев находился в своей квартире. Сегодня он уже мог никого не опасаться. Все было кончено…

Не было ни Креста, ни тех, кто служил ему. Он снова стоял на группировке. Через девять лет он вернул себе то, что ему принадлежало по праву…

И теперь, сидя на кухне, он вдруг почувствовал, как сильно соскучился по Преображенке. Это была его родина, и нигде ему не было так хорошо, как здесь. Он уже говорил с Азой, и та была согласна переехать жить к нему.

Впрочем, она поехала бы с ним сейчас хоть за полярный круг. Потому что безумно любила его. И была бесконечно дорога и ему. Теперь он все чаще и чаще подумывал о том, что, действительно, нет худа без добра. Хотя и о Тамаре всегда вспоминал только хорошо…

— Когда Аза-то переедет? — словно прочитал его мысли только что пришедший к нему Смоленский.

С того дня, когда они поставили все точки над «и», это была их первая встреча.

Она была просто необходима, поскольку Кесарев хотел показать Игорю Аркадьевичу своих ближайших помощников. Да и что лукавить, хотелось им посидеть вот так, ничего и никого не опасаясь, и отпраздновать победу.

— На днях, — улыбнулся Кесарев и, помолчав, добавил: — У нас будет ребенок, Игорь…

— Да что ты говоришь? — изумленно взглянул на приятеля тот.

— Правда, — продолжал улыбаться Кесарев.

— Ну, поздравляю, Толя, — протянул Смоленский руку.

— Спасибо! — от души пожал ее Кесарев.

Смоленский разлил коньяк.

— Ну, что, — взглянул он на Кесарева, — за будущего наследника?

— Спасибо! — чокнулся с Игорем Аркадьевичем Кесарев.

Они выпили и закурили.

— Нет, — покачал головой Смоленский, — недаром говорят, что деньги к деньгам!

— Есть новости из Италии? — быстро взглянул на него Кесарев.

— Да, Толя, и хорошие! Итальянцы приняли наши условия, и уже со следующей недели мы можем начинать работу! Только надо решить, как быть с этим Виктором Леонидовичем…

— А чего тут решать? — пожал плечами Кесарев. — Пусть пока работает! У него есть люди, да и сам он мужик серьезный… А там видно будет, ведь в любом случае ему невыгодно качать какие-то права, поскольку без нас он никто… А жадность, как ты сам понимаешь…

Кесарев не договорил и махнул рукой.