Крестный отец

Она не ответила – боялась, но не Фануччи, а мужа. Он менялся прямо у нее на глазах, час от часу приобретая все более зловещую ауру. Вито всегда был тихим, неразговорчивым и рассудительным, что для молодого сицилийца нетипично. Теперь же из-под безобидной раскраски проступало нечто новое. Да, он поздно начал идти к своей судьбе – только в двадцать пять, – но первый его шаг был столь же грандиозным, как и весь последующий путь.

Вито Корлеоне решил убить Фануччи. Так он выручал целых семьсот долларов: триста, что он сам должен был отдать гангстеру «Черной руки», и еще по двести с Тессио и Клеменцы. Живой Фануччи семисот долларов явно не стоил. Даже если б самому Вито понадобилась срочная операция, он не стал бы платить хирургу такую сумму. Фануччи ничего доброго для Вито не сделал, они не были кровными родственниками, не были друзьями. Так какое право он имеет требовать эти семьсот долларов?

Отсюда неизбежно вытекало, что раз Фануччи хочет отобрать деньги силой, то его придется убить. Без такого человека мир станет только лучше.

Следовало, конечно, кое-что учесть. У Фануччи и правда могли найтись могущественные друзья, которые пожелали бы за него отомстить. Да и сам Фануччи опасен; убить его не так-то просто. Нельзя забывать и про полицию, и про электрический стул. Однако угроза смерти преследовала Вито Корлеоне с того самого дня, как убили его отца. В двенадцать лет он, спасаясь от расправы, был вынужден переплыть через океан в чужую страну и взять чужую фамилию. Годы молчаливого созерцания убедили его, что он умнее и храбрее большинства мужчин, просто не было удобного случая это доказать.

И все же шаг навстречу судьбе дался непросто. Вито собрал семьсот долларов в одну пачку и положил ее в карман брюк. Правда, в левый. В правый он сунул пистолет, который ему дал Клеменца еще перед налетом на грузовик с одеждой.

Фануччи пришел в девять вечера, как и условились. Вито Корлеоне поставил на стол кувшин домашнего вина, который дал ему Клеменца.

Бандит положил шляпу рядом с кувшином, ослабил шейный платок с ярким цветочным узоров, скрывавшим пятна от томатного соуса. Стоял жаркий летний вечер, газовые фонари еле светили. В квартире было тихо. Но Вито Корлеоне не чувствовал жары, внутри у него все клокотало. В знак чистоты своих намерений он передал деньги Фануччи, тот пересчитал и убрал пачку в широкий кожаный бумажник.

– Ты должен мне еще двести, – ровным голосом сказал он, отпивая вино.

– Не было работы, – в тон ему ответил Вито. – Пожалуйста, дайте мне пару недель отсрочки.

Это был риск, но риск допустимый. Бо́льшую часть денег Фануччи получил, так что подождет. А потом его можно убедить подождать еще…

– А ты смышленый малый, – усмехнулся бандит. – Как это я раньше тебя не замечал? Тихий, а сам себе на уме… Я могу подыскать тебе прибыльную работенку.

Вито Корлеоне вежливо кивнул, изображая интерес, и налил собеседнику вина. Однако Фануччи отчего-то передумал развивать мысль, поднялся и пожал Вито руку.

– Спокойной ночи, молодой человек. Без обид, да? Если могу чем-то помочь, дай знать. Ты сегодня показал себя молодцом.

Вито позволил Фануччи спуститься по лестнице и выйти из здания. На улице было полно свидетелей, которые подтвердят, что от Корлеоне бандит вышел живым. Вито наблюдал за Фануччи из окна: тот повернул на Одиннадцатую авеню – значит, направляется домой, возможно, чтобы спрятать деньги. Или выложить пистолет. Вито Корлеоне вышел из квартиры и побежал на крышу. Преодолев несколько домов, он спустился по пожарной лестнице пустующего фабричного здания и попал на задний двор. Выбив дверь черного хода, прошел здание насквозь. Через дорогу располагался дом, в котором квартировал Фануччи.

Жилые кварталы тянулись на запад только до Десятой авеню. Одиннадцатую и далее, до самой реки Гудзон, в основном занимали склады и производственные помещения, которые сдавались фирмам, желавшим где-то хранить сырье и товары, поступающие по Нью-Йоркской центральной железной дороге. Дом Фануччи был одним из немногих, которые еще остались в этой промышленной зоне. В нем главным образом проживали бессемейные железнодорожники, складские рабочие да самые дешевые проститутки. Эти люди не сидели, сплетничая, во дворе, как добропорядочные итальянцы, а пропивали деньги в пивных. Так что Вито Корлеоне без опаски пересек пустынную Одиннадцатую авеню и проник в дом Фануччи. Там достал пистолет, из которого никогда не стрелял, и затаился в темной прихожей.

Он наблюдал за улицей через стеклянную дверь, зная, что Фануччи придет со стороны Десятой авеню. Клеменца показывал, как снять пистолет с предохранителя, и Вито сделал несколько выстрелов вхолостую. Однако на Сицилии он еще девятилетним ребенком ходил с отцом на охоту, а потому умел стрелять из тяжелого обреза, называвшегося лупарой. Именно из-за этого умения убийцы отца захотели избавиться от мальчика.