Крестный отец

Возможно, именно патовая ситуация толкнула Санни Корлеоне на кровавый путь, завершившийся его смертью. А может, выпущенная на волю темная сторона его натуры… Как бы то ни было, всю весну и лето он со своими людьми бездумно совершал налеты на вражескую территорию. Расстреливали сутенеров семьи Татталья в Гарлеме, резали портовых громил, профсоюзных деятелей, что подчинялись Пяти Семьям, угрозами заставляли сохранять нейтралитет. В портовых районах, куда по-прежнему не пускали букмекеров и ростовщиков Корлеоне, творил беспредел Клеменца со своими бойцами.

Вся эта резня была бессмысленной, поскольку никак не влияла на исход войны. Санни одерживал бесспорно виртуозные тактические победы, но ему не хватало отцовского стратегического гения. Все переросло в кровавую партизанщину, и обе стороны теряли огромное количество денег и жизней просто так. Семья Корлеоне в итоге прикрыла наиболее прибыльные букмекерские точки, в том числе и ту, которую отдали Карло Рицци. От безделья Карло запил, пропадал ночами в обществе танцовщиц и окончательно превратил жизнь Конни в ад. После избиения, которое устроил ему Санни, он боялся тронуть жену, но и не спал с ней. Конни стелилась перед ним, а он отвергал ее – как ему казалось, с гордым апломбом, достойным римского патриция.

– Ну, иди, позвони братцу, – подначивал Карло жену. – Может, от его тумаков у меня на тебя встанет.

Хотя на людях они держались с холодной вежливостью, Карло до чертиков боялся шурина. Ему хватало ума понимать, что для Санни убить его – раз плюнуть, что для него это столь же естественно, как волку загрызть овцу. Самому же Рицци, чтобы решиться на убийство, пришлось бы собрать в кулак всю волю и смелость. И он завидовал этой безудержной дикости, которая уже становилась легендарной, даже не подозревая, что именно ее отсутствие делает Карло, если можно так выразиться, более хорошим человеком, чем Сантино Корлеоне.

Как консильери, Том Хейген не одобрял поведения Санни, однако жаловаться дону не спешил – хотя бы потому, что в какой-то степени тактика Санни работала. Потери накапливались, и ответные выпады Пяти Семей становились все слабее, пока вовсе не сошли на нет. Хейген поначалу с недоверием отнесся к такому внезапному миролюбию, а Санни торжествовал.

– Поднажмем еще, и эти сволочи сами приползут просить мира, – говорил он Тому.

Санни тревожило другое. Жена начала капать ему на мозги, потому что до нее дошли слухи, будто мужа захомутала Люси Манчини. И хотя на людях Сандра продолжала шутить о хозяйстве Санни и его умении с ним обращаться, в последнее время постельные отношения у них совсем разладились, и от недостатка внимания она принялась изводить мужа нытьем.

Кроме того, Санни был «меченым», и это тоже очень на него давило. Приходилось быть крайне осторожным во всех перемещениях, и он знал, что враги отслеживают его визиты к Люси Манчини. Понимая, что это самая явная его уязвимость, Санни предпринял все меры предосторожности. У Люси было безопасно. Девушка и не подозревала, что за ней круглосуточно наблюдают охранники любовника. Когда на ее этаже освободилась квартира, туда немедленно заселился самый надежный солдат из реджиме Сантино.

Дон шел на поправку и вскоре должен был взять бразды правления в свои руки. К этому времени, не сомневался Санни, чаша весов вновь склонится в пользу семьи Корлеоне. Он был уверен, что сбережет империю, заслужит уважение отца и зарекомендует себя единоличным наследником, хотя должность дона, строго говоря, по наследству не передается.

Однако враги все-таки не сидели сложа руки. Они изучили ситуацию и пришли к выводу, что единственный способ избежать полного разгрома – убить Сантино Корлеоне. Взвесив расклад сил, враги поняли: с доном, славящимся своей рассудительностью, можно договориться. Кровожадный Санни же был им ненавистен. Никто не хотел возвращения в полное хаоса и крови прошлое. Подобное варварство несовместимо с бизнесом.

* * *

Однажды вечером Конни Корлеоне позвонила некая девушка и попросила к телефону Карло.

– Кто это? – спросила Конни.

Девушка захихикала:

– Просто подруга. Передайте ему, что я уезжаю и не смогу сегодня с ним встретиться.

– Ах ты ж сучка… – выдохнула Конни Корлеоне, а потом еще раз крикнула в трубку: – Ах ты ж сучка!

На том конце раздался щелчок.

Карло после обеда ушел на скачки и вернулся поздно, подшофе и расстроенный из-за проигрыша. Едва он ступил на порог, Конни принялась осыпать его отборной руганью. Не обращая внимания на жену, Карло пошел в душ. Выйдя, он голышом начал вытираться прямо перед Конни, а потом достал из шкафа выходной костюм.

Конни побледнела от гнева и уперла руки в боки.

– Никуда ты не пойдешь. Твоя подружка звонила; сказала, что все отменяется… Ах ты козел! И тебе хватает наглости давать своим шлюхам домашний номер! Тварь! Убью!

И она накинулась на Карло с когтями и пинками. Тот без труда оттеснил ее мускулистой рукой и холодно спросил:

– Сбрендила, что ли?

Но Конни видела, как муж напрягся. Значит, знал, что одна из его придурочных девок и впрямь могла учинить нечто подобное.