Читаем Крик в полуночи (ЛП) полностью

   - Насколько я могу судить, день теплый, и никто из вас от холода не страдает. Однако я восхищен вашей настойчивостью, которая должна быть вознаграждена. Вы можете зайти - ненадолго.

   - Большое спасибо, отец Бенедикт! - воскликнула Пенни, очень удивленная этим решением.

   Стремясь войти как можно быстрее, она почти наткнулась на старую Джулию, прижавшуюся к стене рядом с дверью. Монах сердито взглянул на служанку.

   - Не путайся под ногами, Джулия! - резко произнес он. - Отправляйся на кухню!

   Старая женщина, бросив испуганный взгляд на Пенни и Луизу, скрылась.

   Оказавшись внутри, девушки поняли, почему посетителям здесь не рады: со времени последнего визита Пенни здесь почти ничего не изменилось, чтобы улучшить жизнь местных обитателей.

   Монах, по холодным коридорам, проводил девушек в пристройку позади монастыря. Здесь он жестом указал им на лавку возле камина. В камине горели поленья, как подозревала Пенни - собственность мистера Экенрода.

   - Теперь, надеюсь, вы скажете мне настоящую причину, по которой пришли сюда? - спросил отец Бенедикт, пристально глядя на Пенни.

   Этот прямой вопрос застал ее врасплох. Готового ответа на него у нее не было. Но пока она размышляла, стоит ли рассказывать ему о драке Винки с мистером Экенродом, в коридоре раздались шаги.

   Дверь внезапно распахнулась. На пороге стоял горбун, задыхаясь от быстрой ходьбы.

   - Идемте быстрее! - сказал он монаху.

   - Что случилось, Винки?

   - Проблема там, внизу!

   Приготовившись следовать за горбуном, отец Бенедикт извинился перед девушками.

   - Я скоро вернусь, - сказал он. - Постарайтесь согреться до моего возвращения.

   После того как за ними закрылась дверь, Пенни тихо произнесла:

   - Интересно, что могло случиться? Насколько я знаю, под нами только подвалы и склеп.

   - Может быть, кто-то из покойников ожил? - пошутила Луиза. - С каждой минутой я ненавижу это место все сильнее.

   Она встала и принялась медленно ходить по комнате.

   - Даже здешняя атмосфера угнетает меня. Мне кажется, на меня вот-вот обрушится что-то ужасное!

   - Нервы, - усмехнулась Пенни.

   Луиза остановилась возле хрустального шара.

   - Что это такое? - поинтересовалась она.

   - Всего лишь шар отца Бенедикта. Можешь заглянуть в него и увидишь, что делается в подвале.

   - Ты шутишь!

   - Угу, - согласилась Пенни. Поднявшись, она приблизилась к Луизе и некоторое время всматривалась в хрустальный шар. Ничего не увидев, она с отвращением пробормотала: - Фу!

   - А как добраться до подвала и склепа? - осведомилась Луиза.

   - Согласно плану, который я видела у мистера Экенрода, туда ведет лестница в дальнем конце монастыря. Почему бы нам не пробраться туда, пока отец Бенедикт отсутствует?

   - Ему это не понравится.

   - Лучшего шанса нам не представится.

   Пройдя по комнате, Пенни попыталась открыть дверь.

   Ручка повернулась, но дверь не открылась.

   - Лу! - с тревогой воскликнула она. - Отец Бенедикт сыграл с нами плохую шутку! Мы заперты!

ГЛАВА 13. СТАРАЯ ДЖУЛИЯ

   Испуганная Луиза поспешила к подруге.

   - Ты уверена, что дверь заперта? - с волнением спросила она. - Может быть, ее просто заклинило?

   - Она заперта. Экспедиция отменяется.

   - Тогда давай звать на помощь! Нам нужно убираться отсюда!

   - Отец Бенедикт находится в подвале, и нас услышит, - сказала Пенни.

   - Может быть, это он нас запер! Но я не слышала, чтобы в замке поворачивался ключ.

   - Я тоже.

   - Скорее всего, это автоматический замок.

   - Вероятно, так оно и есть, - согласилась Пенни, чтобы хоть немного успокоить подругу. - Отец Бенедикт должен скоро вернуться. Думаю, нам нужно сделать вид, - мы не знали о том, что дверь заперта.

   - Как ты думаешь, он нас запер специально?

   - Может быть, - медленно произнесла Пенни. - Возможно, он не хотел, чтобы в его отсутствие мы бродили по монастырю.

   - А если он не вернется?

   - Вернется, мой птенчик. И перестань волноваться! Самое разумное для нас, узнать как можно больше, пока мы здесь.

   - Но что мы можем узнать, будучи заперты в этой душной комнате!

   Не отвечая, Пенни прошла по комнате, тщательно осматривая предметы искусства и мебель.

   - Для человека, давшего обет бедности, отец Бенедикт питает слабость к предметам роскоши, - заметила она.

   Подойдя к столу, заваленному бумагами, она остановилась и задумчиво посмотрела на него.

   - Пенни, нам не следует этого делать! - воскликнула Луиза, догадавшись, что у той на уме.

   - Полагаю, что нет, - вздохнула Пенни, - но только я уверена, что мистер Эйлинг сделал бы это, окажись он на нашем месте. Эти бумаги выглядят, словно неоплаченные счета - их здесь целая стопка!

   На столе лежала открытая учетная книга, и девушка с большим интересом принялась ее рассматривать. В ней, чернилами, был написан длинный список имен. С одной стороны имелась колонка с надписью "Пожертвования".

   - Пенни, ты подсматриваешь! - обвиняюще заметила Луиза, и тут же, с нервным смехом, добавила: - Если найдешь что-нибудь стоящее, скажи мне!

   - Считай, что ты получила официальное уведомление!

   Встав, Луиза быстро подошла к столу.

   - Что ты нашла? - поинтересовалась она.

   Пенни показала ей книгу с именами.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мизери
Мизери

От автора:Несколько лет назад, прочитав в блестящем переводе Сергея Ильина четыре романа Набокова американского периода ("Подлинная жизнь Себастьяна Найта", "Пнин", "Bend sinister" и "Бледное пламя"), я задумалась над одной весьма злободневной проблемой. Возможно ли, даже овладев в совершенстве чужим языком, предпочтя его родному по соображениям личного или (как хочется думать в случае с Набоковым) творческого характера, создать гармоничный и неуязвимый текст, являющийся носителем великой тайны — двух тайн — человеческой речи? Гармоничный и неуязвимый, то есть рассчитанный на потери при возможном переводе его на другой язык и в то же время не допускающий таких потерь. Эдакий "билингв", оборотень, отбрасывающий двойную тень на два материка планеты. Упомянутый мной перевод (повторяю: блестящий), казалось, говорил в пользу такой возможности. Вся густая прозрачная вязкая пленка русской набоковской прозы, так надежно укрывавшая от придирчивых глаз слабые тельца его юношеских романов, была перенесена русским мастером на изделие, существованием которого в будущем его первый создатель не мог не озаботиться, ставя свой рискованный эксперимент. Переводы Ильина столь органичны, что у неосведомленного читателя они могут вызвать подозрение в мистификации. А был ли Ильин? А не слишком ли проста его фамилия? Не сам ли Набоков перевел впрок свои последние романы? Не он ли автор подробнейших комментариев и составитель "словаря иностранных терминов", приложенного к изданию переводов трех еще "русских" — сюжетно — романов? Да ведь вот уже в "Бледном пламени", простившись с Россией живой и попытавшись воскресить ее в виде интернационального, лишенного пола идола, он словно хватает себя за руку: это писал не я! Я лишь комментатор и отчасти переводчик. Страшное, как вдумаешься, признание.

Галина Докса , Стивен Кинг

Фантастика / Проза / Роман, повесть / Повесть / Проза прочее