Криминальный диагноз

— А почему, — Лех отправил в рот остатки мякоти и некоторое время жевал, прежде чем закончить фразу, — мы должны знать этого Збышека?

— Ну, я же говорил. Он возил с вашим грузом свой товар.

— Много кто возил с нами свой товар. А Збышеков… — Он поднял гроздь винограда и начал тыкать в разные ягоды пальцем. — Тебя как зовут?

— Олег.

— Я — Лех. Так вот, Збышеков в Польше больше, чем у вас Олегов.

Кажется, и эта ниточка обрывается.

— Но ведь среди тех, кто возил с вами груз, — ухватился я за соломинку, — может оказаться не так много Збышеков из Варшавы?

Поляк покачал головой:

— Зачем мне их имена? Они давали груз, давали деньги. Я вез.

— Да, я понимаю. Конечно… Ну, извините тогда… всего доброго.

— А та девушка… — Поляк поднял палец, призывая меня остановиться. — Наташа. Она с нами не ездила? Может, до Германии?

— Не знаю.

— Но ее фамилию ты знаешь?

— Конечно. — Лучик надежды вспыхнул вновь. — Ливская. Наталья Станиславовна Ливская.

— Ливская? — Поляк задумчиво вытирал усы сверху вниз, от крыльев носа до подбородка, и пальцы его встретились над кадыком. — Интересная фамилия.

— У меня даже есть фотография! — вспомнил я. Развернув сумку, извлек пакет и начал рыться в нем, ища нужные фотографии.

Лех приподнялся со стула и, протянув руку, довольно бесцеремонно забрал у меня всю стопку карточек. Бросив беглый взгляд, он вытянул одну, где мы сидим с Наташкой в обнимку на перилах смотровой площадки.

— Это она?

Я кивнул в ответ.

Некоторое время поляк изучал фото. Потом положил его обратно в стопку и вернул мне.

— Я вижу, тебе можно говорить, — резюмировал он.

— Что говорить?

— Вообще говорить. Но я ее не знаю. Она с нами не ездила. Но… — Он снова отер усы. — Сколько лет этому Збышеку, ты не знаешь? И Станислава тоже не видел?

Я помотал головой.

— А не может такого быть, что Станислав — Станислав Ливский?

— И что? — Я задумался, прикидывая, что следует из этого предположения.

— Ничего. Просто подумай об этом. Больше я помочь тебе ничем не могу. — Поляк развел руками.

— И на том спасибо. — Я убрал пакет в сумку.

— Возьми виноград. — Лех протянул мне гроздь. — И привет твоей девушке.

Я отправился искать следы поляков на Арбате. Здесь ситуация полегче. Я знал некоторых Натальиных приятелей не только по именам, но и в лицо. Кое-кто должен помнить меня, так что проверок, как у поляков, можно не опасаться.

Выйдя на «Смоленской», я не спеша прошел весь Арбат насквозь, заглядывая в кафешки и под арки, вытягивая шею на перекрестках. Ни одной знакомой физиономии. Но я и не рассчитывал на быстрый успех. Тусовка — дело специфическое.

Оказавшись на пятачке возле «Праги», заглянул в переход. Удача! Возле бабули с сигаретами стояли двое парней. Одного я знал.

Сбежав по ступеням, я подошел к парню вплотную.

— Здорово, Гарик! — произнес я с придыханием, словно бежал от самой Рязани.

— А, это ты? — Гарик признал меня и протянул руку. — Привет.

— Слушай, — мгновенно сориентировался в ситуации второй парень, — добей руль пятьдесят, а то цены убежали — не догонишь!

Он ткнул в товар, разложенный в коробочке у бабули. Я отметил про себя, что цены и впрямь увлеклись спринтом. Узнать бы, что творится в родной стране! Я достал два рубля и протянул парню. Пока он рассчитывался с бабулей, я обратился к Гарику:

— Слушай, выручай. Мне нужно Наташку срочно найти.

— Наташку? — Тот соображал секунду. — А, ну да. Вы ж с ней это… А чё, поссорились?

— Да нет. Она, понимаешь, поехала к Збышеку в Польшу. Я должен был сегодня следом двигать, а у меня ночью пожар случился!

— Какой пожар?

— Ну, какой бывает пожар! Новости по ящику смотришь? Дома у меня пожар! Видишь, — показал я на свои обгоревшие джинсы, — в чем был, в том и выскочил! Последние штаны остались…

— Ну… — Гарик с уважением посмотрел на пятно. — Круто! Круто ты попал. И чего, все сгорело, что ли? И шмотки?

— Да черт с ними, со шмотками, — безнадежно махнул я рукой. — Но ты понимаешь, старик, у меня и книжка записная сгорела, билеты, путевки…

— A-а, — парень мгновенно погрустнел, — у меня бабок нет. Совсем пустой, понимаешь…

— Да мне деньги не нужны, — успокоил я его. — Ты понимаешь, у меня теперь нет ни адреса, ни телефона этого Збышека. Мне бы его как-то найти…

— A-а, понял, — кивнул Гарик и хлопнул по спине своего приятеля: — Шур!

— Чего? — Тот повернулся и протянул мне открытую пачку «Мальборо». Впрочем, он так быстро убрал ее, что, даже если бы мне хотелось курить, я бы не успел и руку поднять, не то что вытянуть сигаретку. Но внешне Шура был сама любезность.

— Слышь, — сказал Гарик, — тут проблема у мужика.

— Что за проблема?

— Ну, помнишь Збышека? Лики скупает, хохлому разную.

— Ну? Конечно.

— Вот надо человеку адрес его найти. Вишь, в гости собирался, а билеты и все дела сгорели. — Он показал на мои джинсы жестом опытного экскурсовода. — Пожар у него случился.

Шура без церемоний нагнулся, чтобы взглянуть на прожженную дырочку. Он с удивительной легкостью складывался почти пополам.

— Любопытно, — сказал он, распрямившись столь же стремительно.

— Так что? — вернул я его к предмету разговора. — Адрес-то дашь?