Криминальный диагноз

— Адрес? — Он удивленно посмотрел на Гарика. — А у меня-то откуда адрес?

— Ну, вы же ездили к нему, — напомнил тот.

Этот диалог начинал походить на клоунскую репризу.

— Да, точно! — Шура хлопнул себя по лбу. — Но ты знаешь, мужик, — обратился он ко мне, — я адреса не помню. Мы все пьяные были в дымину. Да и зачем мне адрес? Я могу тебе его дом показать…

— У него собственный дом?

— Ну. У него свой дом в Варшаве. Вернее, чуть не доезжая… Нет, но все равно это считается Варшавой… Короче, им всем строить разрешили, и они теперь все строят, строят, как муравьи. Большой такой дом, двухэтажный. — Парень добросовестно напряг память. — Крыша черепичная…

— Ну ладно, — остановил я его. — А у кого еще можно спросить?

— Еще у кого? — Парни переглянулись. — Пашки нет, Ольга?.. Стас?..

— Слушай, похоже, что больше спросить не у кого, — подвел неутешительный итог Гарик. — Кого-то нет, Наташка — сам говоришь — уже там. Так что…

— Да ты не парься, мужик, — встрял Шура, — сегодня не поедешь, завтра не поедешь, а послезавтра она тебе сама позвонит.

— Да то-то и оно, что звонить мне теперь некуда! Квартира выгорела дотла. Даже кабель телефонный прогорел…

Но, кроме сочувствия, сожалений и готовности выпить со мной пивка за мой счет по такому случаю, тусовщики ничего предложить не смогли.

Что ж, еще одна ниточка оборвалась. Но теперь я могу применить крайнее средство: отправиться в Варшаву и по телефонной книге вылавливать всех Збышеков и всех Лив-ских. Сколько народу живет в Варшаве? Надо заглянуть в справочник. Но и так ясно, что не десять миллионов. Опять же не у всех из них частные дома в пригороде. Есть, есть еще шансы! Вот только тамошняя мафия, по слухам, не слабее нашей. Ничего, потягаемся и с ними — опыт есть…

Глава XIV

Найти телефон московского отделения «Гринпис» оказалось несложно. Даже легче, чем сформулировать вопрос, который я хотел задать. Запинаясь, повторяясь и начиная сначала, я сказал, что ищу девушку, проработавшую в организации несколько лет, — Наталью Ливскую. В связи с этим я хотел бы поговорить с кем-то, кто хорошо знал ее.

На том конце провода долго совещались, несколько раз для меня играла мелодия Пауличетти — звонок переключали на другие аппараты. Наконец поиски крайнего для ответа на этот вопрос увенчались успехом: крайней оказалась секретарша, с которой я уже разговаривал.

— Знаете, она уже давно не работает у нас, — защебетала старательная девица. — Вам лучше бы поговорить с кем-то из ее группы…

— И как это сделать? — перехватил я инициативу.

— Они сейчас на Камчатке. Вернутся примерно через месяц. Попробуйте перезвонить… — Она явно надеялась, что я дам ей возможность положить трубку.

— Секунду! Дело в том, что это очень важно, и, кстати, по вашей части. Может быть, я могу поговорить с вашим руководством?

— Ну, я не знаю…

Она не знает! Она не знает, даже не догадывается, что я могу сделать, чтобы добыть нужные мне сведения. Я готов перегрызть глотки всем «зеленым» на европейской части, а потом, черт с ним, рвануть на Камчатку, чтобы довершить начатое. В общем, мой штурм заканчивается тем, что их босс, некий Антон, выделяет полчаса своего драгоценного, расписанного по минутам времени для аудиенции со мной.

Я помчался на встречу любимым видом транспорта — на метро. Ни пуха мне — распутать последнюю ниточку, которая осталась в Москве.

Антон оказался невысоким щуплым мужчиной с размашистыми залысинами, в повидавшем немало отечественном костюме. Сложно было представить его в роли активиста какого-нибудь движения, выше колхозного счетовода он никак не тянул. Глядя на его галстук, ни за что не скажешь, что это человек, который общается с иностранцами или даже катается по заграницам. Хотя никто ведь и не утверждает обратного: может, он и есть местный бухгалтер?

Коль скоро мне уделили всего полчаса, у меня нет времени его разглядывать. Моя цель: разнюхать что-нибудь о польских друзьях Наташки и, на крайний случай, о профессоре-самородке.

Разговор начался с дежурных фраз, причем я галантно представился независимым журналистом, а хозяин кабинета не представился никак. К чему бы это? Не ровен час, этот Антон окажется пустым местом и просто отнимет у меня тридцать драгоценных минут. Его ли это кабинет?

Черт, опять я отступаю от темы! Хотя, позвольте, выяснить, с кем ты разговариваешь, — отнюдь не праздное любопытство…

— Я хотел бы поговорить немного о вашей бывшей сотруднице, Наталье Ливской… — Я уселся чуть боком, чтобы убрать под себя ногу в подпаленной штанине.

— А отчего бы не спросить у нее самой?

— Видите ли, для объективной картины нужны мнения разных людей. Необходимо дать картину под разными, так сказать, углами. С героиней я уже беседовал и буду беседовать с ней по мере накопления материала и появления новых вопросов. А сейчас меня интересует ваше мнение о ней как о сотруднице. Заодно можно отметить парой фраз проблемы и задачи вашей организации…