Криминальный диагноз

— Я понял, да. — Антон заерзал в кресле. — Только она не сотрудник. У нас ведь не контора, а общественная организация. Случается, что мы нанимаем нужных специалистов, но она была не из их числа. В основном люди приходят к нам сами, добровольно и предлагают свою помощь, участие в той или иной степени. Это их порыв…

— И Ливская тоже пришла к вам с этим порывом?

— Хм… — Он снова заерзал в кресле, подбирая нужные слова. Что ж он никак не усядется? Это определенно не его кресло.

— Ну, можно так сказать. — Антон не нашел ничего лучше. — А вы в какой связи ею интересуетесь? Журналистское расследование?

— Я пишу книгу о людях, одержимых идеей, посвятивших себя избранной цели. — Я добавил патетический жест.

— Высокой цели? — ехидно переспросил человек в чужом кресле. — Ну-ну. И что вы хотите узнать?

— Я хотел бы, так сказать, пройти по местам, где они оставили свой след, поговорить с людьми, знающими их, с теми, кому они помогли. В данном случае мне интересно, где работала по вашим заданиям Наталья Лив-ская.

— Опять же, «задание» не совсем точное слово… Ну да ладно. Где работала? Много куда она ездила. По Европе покаталась, в Корее была. За последний год объехала ряд российских регионов. Вы где-нибудь уже побывали?

— Кое-где в Сибири, — сказал я чистую правду. — На зарубежье у меня средств пока не хватает. Но вот я собираюсь в Польшу, в командировку. Может, успею узнать что-то там. У нее ведь было много друзей в Польше?

— Ну, это, знаете… — развеселился вдруг мой собеседник. — Было бы странно, если бы у нее не было друзей в Польше!

— Почему?

— Ну, она ведь полька!

— Кто? Как? Как полька?

— Вот те раз! Удивляете вы меня, господин хороший. Беретесь за подобный труд и не знаете элементарных страниц биографии!

— Но в паспорте у нее стоит «русская».

— Мало ли что где стоит. У меня сосед Израиль Исаакович Пильцер. По паспорту тоже русский, а по роже… — Антон осекся, испуганно взглянув сначала на дверь, потом на меня. — Мать у нее, — продолжил он серьезно, — в самом деле, русская. А отец поляк. Оба бывшие политические, познакомились на поселении. Мать умерла при родах… длинная история. Не очень, извините, тянет рассказывать.

— А отец ее… Станислав Ливский?

— Станислав Ливский, — кивнул Антон. — А вы были знакомы?

— Нет, не были… А почему «были»?

— Ну, он ведь умер. Вы не знали? Года три назад, кажется… Саркома.

На пару минут воцарилась тишина. Я переваривал новости, Антон держал почтительную паузу из уважения к умершему.

— И знаете что? — продолжил он осторожно после этой паузы. — Говорить об умерших принято только хорошее. И я могу сказать, что Станислав Ливский — человек, о котором, в самом деле, стоит написать книгу. А вот…

Он умолк и принялся перебирать на столе бумажки.

— Что «вот»?

— А, раз пошла, как говорится, такая пьянка… — решился мой собеседник. — Давайте начистоту.

— Не возражаю. — Что еще поведает мне этот «добрый гном»? Что еще я упустил в Наташкиной биографии?

— Ливская являлась негласным протеже своего отца. Как известный правозащитник он был более чем полезен нам в Восточной Европе. Человек пользовался заслуженным влиянием и авторитетом… Словом, он был нам нужен. Так что когда Наталья Ливская пришла в питерское отделение и мы навели справки, мы решили…

— Помочь ей?

— Ну, не помочь… Никто не обсуждал вслух ее происхождение. Она была как бы независимым человеком. Но если речь шла о поездках за рубеж… Или когда с ней происходили некие… казусы и ее приходилось вытаскивать из неприятных ситуаций…

— Что за казусы?

— Что за казусы? Ну, к примеру, в Гааге она не явилась в назначенный час в порт. Оказалось, ее задержала полиция. Обкурившись с местными рокерами опиума, она приняла участие в жестокой драке с группой туристов из Штатов. Мы ее вытащили. Потом был еще случай… С ней поговорили, и некоторое время она держала себя в рамках. Но потом появились проблемы иного рода…

— Вы рассказываете очень любопытные вещи, — подбодрил я его.

— Стало очевидным, что интерес ее начал перерастать из нормального любопытства и желания мир посмотреть в другую область…

— Так-так. — Этот коротышка начинал раздражать меня тем, что ломался и изо всех сил старался продемонстрировать, как неприятно ему говорить об этом, что только долг и светлая память о товарище вынуждают его открыть мне истину. На самом деле было ясно как день, что для этого недомерка чужое грязное белье — любимая тема. Но нельзя было спугнуть его.

— Область коммерческую, так сказать. Сначала это все носило безобидный характер. Сувениры, крестики, бижутерия. А потом история с этим Збышеком…

— Збышеком? — Я насторожился. — Это тоже правозащитник?

— Если бы. Это тот еще жук. Подвели они нас под монастырь…

— Збышек и Ливская?

— Да нет. Збышек со своей компанией… Как потом выяснилось, они пытались наладить вывоз в Латвию цветных металлов. Там сложная комбинация, бартер через биржу… Словом, «хищение в особо крупных». Збышек успел слинять домой. Прибалты тоже отвертелись. Сели двое наших…