Кrom fendere, или Опасные гастроли (СИ)

— Ногами она отполирована и лапами домовых эльфов. Эксплуататорской прослойкой восхищаешься, товарищ? Ты же в коммуне родился и воспитывался, должен иметь классовое сознание! — балагурил Ким, но, увлекая расстроившегося Йосефсена на второй этаж, к накрытому ушастыми рабами столу, с грустью подумал, что сам-то с детства обитал в куда как большей роскоши, чем блэковский особнячок. «Никогда не жалел, что сбежал. А вот выходит: остался бы во дворце — не встретился с Джей Эсом… Судьба вела?.. Надо всех притащить в Драгсхольм после свадьбы, отдохнуть, погулять, что ли. Если Джей Эс захочет, конечно. А он захочет, мой славный Солдатик! И мы там…» — Мартинсен замечтался и посмотрел на часы — до прихода со службы главного в Кимовой жизни человека оставалось еще сорок пять минут. — А у меня и презент имеется! — муркнул себе в усы принц Мормо.

Пока кто-то из самовольных гостей настраивал инструменты, кто-то знакомился с домом, где и правда было на что посмотреть, Сай погулял по саду; немного продрогнув на ветру, он завернул-таки к высокому французскому окну, и вошёл на кухню…

— Блин! Как же так? — сказал вслух, совсем неожиданно оказавшись в… своем раннем детстве, когда бабушка, играя с ним, еще совсем малышом, рисовала акварелью красивые комнатки, обучая новым словам, показывала оттенки цвета и назвала предметы. Малфой-мэнор. Семейная тоска и легенда.

— Это мы с братом сделали, ну то есть декор такой, копию по старинной колдографии, — вдруг сказали за спиной. Сольвай резко обернулся и увидел… еще одну копию. Но это показалось только на миг: молодой человек, возникший перед ним, был и похож, и настолько же не похож на Гарри. На своего отца? Зеленое пламя погасло — Джеймс Поттер (а это был, разумеется, он, догадаться нетрудно) шагнул из камина.

— Здравствуйте. Джей, если не ошибаюсь? — Сванхиль вежливо улыбнулся. — Незваные и непрошеные — вот, в гости пришли.

— Конечно, прошеные, ещё как! Очень рад. Молодцы, что пришли. Все? — Будущий Кимов супруг протянул руку для пожатия. — Джей, можно Джей Эс. А вы Сольвай. — При этом смотрел он на Сая со знакомым прищуром. Внимательно.

— Да, всей капеллой, это Гуль затеял… вот… — тот замялся.

Вообще-то собрались Мотыльки стихийно; Упырь получил по своим каналам сигнал, что Командора в «ставке» не ожидается всю ночь, и предложил отметить премьеру своего сингла (с написанной для Джея песни), так сказать, на месте преступления… В общем, что-то говорил, собрался убеждать, а зря: все согласились с лёту, Матильда очень обрадовалась. Ну и рванули, ничтоже сумняшеся… А вот сейчас, разговаривая со старшим сыном Гарри, Сольвай чувствовал себя крайне неудобно. С Альбусом такого ощущения и близко не возникло: тот показался каким-то своим, юным, совсем не взрослым, а этот — не мальчишка, солидный такой, респектабельный — сын…

— Можно «Сай». — Сванхиль опасался, что его настороженность и неловкость передастся Джеймсу. Рукопожатие распалось. — Ким говорил, что вы позже прибудете.

— Сай… — задумчиво протянул Джеймс. — А? Да. Там собрание акционеров раньше закончилось. — Он кинул на спинку стула снятый пиджак. Промахнулся, досадливо рыкнул, поднял. А Сольвай так и стоял застыв.

— Ну, будем на «ты»? Всё-таки дважды родня… Отчим? — усмехнулся молодой банкир.

Ещё более молодой музыкант вспыхнул:

— Что?!

Джеймс поднял обе ладони в примирительном жесте, улыбнулся по-хорошему:

— Предлагаю свою дружбу. Не обижайся, пожалуйста, я пошутил. Правда, больше не повторится! Рад за отца, в смысле за вас. И что-то у меня юмор в последнее время провисает. Мир?

— Хорошо, давай на «ты». — Сольвай решил, что ничего страшного не произошло. Выходит, Джеймс в курсе — отлично, что Гарри признался, круто. Язвит, но не грубо. Нормально всё. — Мир, принимается.

— Это надо отметить, пойдем тогда… к остальным. Чувствуй себя как дома. Стоит познакомиться получше, не считаешь?

«А ничего так парня закадрил Гуль, — подумал Сай не без удовольствия, — толкового, а уж на внешности вообще зарабатывать мог бы. Надо им на бракосочетание картину подарить, маслом, их настоящий парный портрет, в стиле Рубенса или Гейнсборо, чтоб на века…»

*