Читаем Кrom fendere, или Опасные гастроли (СИ) полностью

Гарри жестом показал обходной путь. Сай огляделся, на бегу отмечая, что тот, то пригибаясь, то, наоборот, загораживая его собой, выпад за выпадом работает волшебной палочкой, создавая при отходе призрачно светящиеся арки и пологи. Ким и Джей из холла исчезли — и оба через мгновение появились в коридоре чуть впереди Сая: один — неся на руках Матильду, а второй — кажется, Кричера.

Перед ними замаячила нужная дверь, в проёме которой призывно махал руками тролль. Гарри встал на колено, сложным пасом палочки запечатывая проход за спинами беглецов. Но из-за его щита вдруг показался человек в боевом снаряжении с коротким автоматом наперевес. Гарри крест-накрест взмахнул палочкой, с видимым усилием разрезая пространство, из которого смертоносно брызнули пули. Над ухом Сая свистнуло. Ожгло висок.

Раздались крики троллей.

— За мной ребята! — Йорден вывернул из пола гранитную плиту. — Веселей сигайте, господа маги! Жопы не отбейте!

Может быть, Сванхилю показалось, но в противоположную сторону по воздуху проплыл размытый и вытянутый силуэт собаки…

Стало удивительно тихо, они двигались как в жидком стекле.

«Айвовый кисель?» — подумал Сай, зависнув на долгие пять минут без опоры. И вдруг, сильно ударившись подошвами о твердую почву, получил вдобавок по голове эльфийской лапой.

— Бля! Отцепитесь, гады!..

Остальные беглецы, в разной степени помятые и ушибленные, поднимались с полу.

— Все целы, — громко констатировал, глянув на них в слабом свете Люмуса, Гарри. — Вперёд! Киллэ, веди, тут недалеко. Пересидим, подумаем, что делать. Скоро здесь будут авроры. Брумн — замыкающим. Остальные Мотыльки успели аппарировать?

Ким молча кивнул. Матильда всхлипнула и попыталась идти сама, но Мартинсен нахмурился, подхватывая её на руки:

— Не дёргайся, Стрекоза, а то что-нибудь откушу. Я сейчас, знаешь ли, могу. — Он недобро сверкнул глазами куда-то наверх и добавил мягче: — Мне тебя нести легко, а ну как тут споткнёшься.

Сольвай почувствовал на шее и плече мокрое, проверил — кровь, натекает тонкой струйкой из ранки на виске. Пулей, что ли, задело? Ни хрена себе… Никому ничего не говоря, он попробовал остановить несильное кровотечение — кажется, получилось. Но пальцы от виска на всякий случай убирать не стал. Ещё не хватало сейчас тратить время и Гаррино внимание на пустячную царапину, он же не ребёнок — потерпит.

Перегруппировавшись, но почти не разговаривая, волшебники и эльфы устремились вниз, за запалившими факелы троллями, по мерцавшим сполохами кварца узким проходам. Сольвай держал за руку дрожащую Пенки, и, видя перед собой напряжённую спину Гарри, испытывал странное чувство причастности к чему-то важному, даже эпохальному… Третья магическая началась…

— Отставить! — Вдруг остановился Гарри и пробормотал: — Мы давно должны прийти. Пещера-то рядом была.

В его руке мелькнула волшебная палочка. Двое троллей будто в припадке стукнулись о стену, третий повис под низким сводом — ему в шею врезались невидимые верёвки, ещё трое словно обо что-то споткнулись и повалились чурбачками. Последнего, главаря Киллэ, Поттер одной рукой (и откуда только силы взялись!) вздёрнул над землёй, а другой — приставил к его кадыку кончик палочки. Зашептал яростно, стараясь не пугать Матильду и эльфов:

— Ах вы бля-яди! Предали! Поубиваю нахрен! Кто там — не держите! — Отмахнулся он от Кима и рванул ворот душившей рубахи. — Куда привели? Тупик!

====== Глава 52. Малые народы. Часть первая ======

Глава 52. Малые народы. Часть первая

Таким Поттера-старшего ещё никто не видел: ни Скорпиус, ни Ким, ни Мати, ни тем более эльфята, ни даже родной сын.

— Ах вы бля-яди! Предали! Поубиваю нахрен! Кто там — не держите! — Со злостью отмахнулся он от Кима и рванул ворот душившей рубахи. — Куда привели? Тупик! Кого впустили в дом? — продолжил взбешённо, почти лишая разоблачённого вредителя жизни. — Кайся! Убью, если услышу ложь. Кто вас прислал, скотина?

Один из троллей, тот, которого прижало к своду тоннеля, страшно захрипел и перестал шевелиться, его тело обмякло. Киллэ в ужасе вращал глазами, но ничего не мог сделать — Поттер будто осатанел.

Вдруг в и без того не слишком светлом тоннеле стало на миг совсем темно, даже факелы, трещавшие на полу, погасли, что-то резко прошуршало, мелькнул ярко-красный пунктир — и раздался звук, похожий на секундный взвой мощного мотора. Янс, трупиком болтавшийся под потолком, рухнул кулём (Сай едва успел отскочить) и вместе с внезапно отжившими собратьями (кто откашливаясь, кто отплёвываясь) со стонами резво отполз в темноту. Только главарь предателей остался в руках готового к беспощадной расправе Поттера.

На плечо легла ладонь — Гарри обернулся. В постепенно прибывавшем свете на него в упор смотрели глаза, быстро терявшие огненную красноту.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика