Кrom fendere, или Опасные гастроли (СИ)

— Ой, мальчики, ну не соскучишься с вами. Трахтен — это мужской баварский костюм, — пояснила она Сольваю учительским тоном, — кожаные штаны, клетчатые рубашки и тирольские шляпы с пёрышками. Тут все сейчас так наряжаются. А дирндль — женский: пышная юбка с ярким фартуком и корсет, блузочка с декольте, очень миленько. Кимушка, — окликнула она Мартинсена, — всё-таки зря мы там Медвежонка оставили. Он на скамейке танцевал. Андрис и Джимми — вдвоём и взрослые, а толстячка кто угодно обидеть может. Не вернёшься за ним?

— Пока Бамсе не сожрёт все сосиски и свиную рульку, не даст себя увести. — Граф наморщил лоб и неделикатно рыгнул пивом. Сай помахал перед носом ладонью, разгоняя драконье амбре. — Но ты, Стрекоза, права: он нам завтра на концерте пригодится, лучше не дать ему упиться вус… мерть. Придётся слетать за ним.

— Только не на крыльях, — напомнил Сай и выразительно взглянул на вампирского наследника. — Кстати про выступление. Вечерний прогон прогуляли, ладно. Но днём надо хоть новую программку нажевать, а то несолидно одно и то же крутить. Мы ж не грибы, а динозавры, не хочу на импровизацию надеяться.

— Не зуди, фельдмаршал, всё сделаем, положим немчуру на лопатки — они у нас своим пивом уссу… Undskyld mig, dame! (1) — Качнул Ким головой в сторону Вантуле. — Вмажем так, что запомнят Кrom fendere надолго.

Когда он ушёл, Матильда спросила, загадочно понизив голос:

— Саечка, можно с тобой поговорить? Или посоветоваться. Даже не знаю…

Тот милостиво махнул рукой:

— Валяй, сестрёнка, чего придумала? Ещё письмо Аладдину состряпать?

— Нет, я теперь сама умею, — Вантуле смущённо зарделась. — Я о другом. — И посерьёзнела. — Только не ругайся, хорошо?

— Хорошо. — Сай выпрямился на кресле, предчувствуя серьёзность момента.

— Я решила уйти. Из Крыльев. — Матильда сначала отвела взгляд, но потом посмотрела прямо Сольваю в глаза. — Не сердись. Я не предаю вас, не бросаю. — Её голос дрогнул, в глазах блеснули слёзы.

— Да ты что? Какое предательство? — искренне возмутился Сванхиль. — И в мыслях не было. Вернее тебя я вообще девушек не встречал.

— Правда? — Она робко улыбнулась. — Это ты просто мало девушками интересуешься, — подколола, хихикнув. — В общем, — и опечалилась, опустила плечи, — трудно мне, эх… Погоди, выслушай, а то я собьюсь. Знаешь, Саечка, за эти дни столько всего произошло. Я думала, думала — и поняла, что танцы — не главное в жизни. Раз уж так случилось, — Вантуле кивнула на свои ноги, — значит, судьба, верно? Зачем себя мучить, вас мучить, зрителей обманывать? Какая из меня танцовщица? Инвалид. Я в другом могу пользу приносить, и вам тоже. Мне лечить нравится. И кажется, выходит у меня, да? Это на танцы похоже, только без движения: внутри много силы, кружения, гибких потоков — и можно всё это собрать красиво, гармонично, и подарить тем, кто в беде, поддержать, частичкой себя поделиться. Я на врача пойду учиться, может, на колдомедика, как лучше? В Мунго есть курсы? Или в Европе. Много платить нужно?

— Погоди, — Сай даже растерялся и слегка запнулся о слова, — ну ты же дышишь танцами, я знаю. Как же бросать? Мы поможем, Ким тебя лечит. Пройдёт время, ты выздоровеешь.

— Нет, — уверенно сказала Матильда. — Не выздоровею, так, чтобы танцевать, как прежде — никогда. А боль преодолевать — смысл? Танцы — это моя жизнь, но, оказывается, не вся. Я подумала, как вокруг много важного: мой Альбус, все вы, мои друзья, Эрик, мама, Поттеры, Коржик, эльфы — все на своих местах. И я — на своём… когда лечу. Не в смысле крыльями махаю, по сцене порхаю, а черноту из тел прогоняю. Прям чувствую, как вокруг света становится больше. Ничего страшного, раньше — танцевала, теперь буду другим заниматься, всему своё время. И дышать этим тоже приятно очень, легко. Могущество какое-то через меня протекает. Надо же о будущем подумать, правда? Я деток хочу, — Мати потупилась, — семью, свой дом. Всех близких хочу любить, оберегать. А сцена — это моя юность, сказка, которую ты и ребята мне подарили. Мы все взрослеем…

Саю стало грустно до горечи. Его бестолковая, шебутная, глупая, такая родная подружка, почти сестра, выросла, стала мудрой. Сама приняла такое серьёзное решение. Ею можно гордиться. Ей нужно помочь.

— Я понимаю. — Он проглотил ком в горле. — Ты, старушка, права, молодец. Конечно, учиться лучше в Англии — тут к Альбусу поближе, деньги — не проблема, всё разузнаем. Давай так: у меня скоро днюха, мы собирались отмечать на сцене. Сделаем тебе сольник? Прощальный. Взорвём всё вокруг! Чтоб небо вздрогнуло и луна свалилась! Лучшие песни, лучшие танцы, и ты — главная. Достойный уход. Как и положено артистке, звезде, а? Соглашайся. Поставим такие танцы, чтобы ты отработала ювелирно. Ну придумаем, как тебя поддержать. Костюмы закажем новые, лучшие, чтобы все попадали! Песню тебе напишу. Да?

Матильда всхлипнула и улыбнулась так светло, будто на тёмной террасе включили большой фонарь.

— Саечка, ты… ты… — она не находила слов.