Читаем Кrom fendere, или Опасные гастроли (СИ) полностью

— Третий гранатового? — Гарри удивлённо кивнул на его бокал.

— Пятый. Я счастлив, — Сай даже не сделал паузы, — что у Кима появилось столько прекрасных родственников. — И сделал жест в сторону преимущественно рыжей компании.

— В самом деле? Ну… Уизли могут… слегка шокировать, однако они — семья, и этим всё сказано. Теперь Ким тоже часть этой семьи.

Гарри словно прочитал отчётливо мелькнувший, но не озвученный взгляд Скорпи: «И я? Я тоже стану частью семьи?» В голубых глазах зажглось странное выражение:

— Мне, например, мистер Чарльз Уизли показался очень интересным человеком. У него удивительная работа, и опасная: настоящий магический питомник, драконы и прочие волшебные твари. Те же фейри. Один такой пару месяцев назад ему чуть голову не откусил.

— Да, драконы бывают своевольны. Но Чарли опытный драконолог.

— Ага, именно поэтому с трудом справляется с конём — не его специализация. — Сай в упор посмотрел на Гарри. — Как там коняшку-то зовут, что-то из греческой мифологии, запамятовал… — И одними губами, без звука сказал: «Спасибо». Поттер не знал, что ответить, и щедрым глотком скотча протолкнул ком, застрявший в горле. Решил сменить тему, заговорив тихо и быстро:

— Ты за эти дни так часто мелькаешь у меня перед глазами — настоящий мотылёк. А сегодня игнорируешь. Что-то случилось? Я не обижаюсь, но почему ты весь вечер на меня не смотришь? Всё нормально?

— Слушай, — выставив вперёд бокал с соком, Сай ткнул Поттера в грудь соломинкой, — ты не подходи ко мне больше. Ладно? Если ты сейчас меня потрогаешь или хотя бы дыхнёшь близко — я на всё на свете забью хером — и на концерт, и на Мати, и на свадьбу эту, просто прилипну к тебе — и ни один растворитель не отклеит. Гарри, мне трудно без тебя даже час. Меня ломает. Но я сейчас не могу себе позволить такую роскошь, как раскисать. И тебе тоже. Поэтому давай на сегодняшний вечер сделаем вид, что мы просто хорошие приятели. И всё. — Сай хлебнул из бокала и отвернулся.

Гарри некоторое время переваривал его слова, никак не мог оторвать взгляда от острого Саева кадыка, ходившего вверх-вниз над узлом галстука, и от его приоткрытых губ с капельками рубинового цвета.

— И всё? — Выдохнул он — благоразумно в другую сторону. — Ну-ну. Отлично. Приятели. Только имей в виду, что я тебе, приятель, это припомню!

— Ага. Буду иметь. — Гарри слов Сая не слышал, а словно слизывал с его губ. К сожалению, только взглядом.


*

— А теперь подарки! — громко объявила над самым ухом Лили и потащила отца к горе нарядных свёртков. Она преподнесла Джеймсу и Киму плетёные из кожаных ремешков и бусин браслеты, заметно стеснялась скромности подарка, но держалась бойко и расцвела улыбкой, получив два синхронных поцелуя в обе щёки.

Гарри чуть не поплохело — вот же блядство, родному сыну на свадьбу нифига не приготовил. Папаша называется! Пока гости окружили молодожёнов, начавших разворачивать блестящие обёртки с коробок и свёртков, он потихоньку улизнул. Злился. Все эти подарки, оборки, тарелки, гости — нахрен? Не время и не место. Можно подумать, взрослым лбам это надо. Парни и так уже вместе, чего огород городить? «Интересно, — перебил он поток собственного раздражения, — а Сай захочет всякие церемонии?»

— Так, вернемся к нашим баран… брачующимся. Что же, бля, — он оглядел свой кабинет, — что у меня такого ценного есть? Ни-че-го! Только мантия отцовская и осталась — вот!

Сложив мантию-невидимку в наколдованный небольшой футляр, Гарри вернулся к гостям. И застал, как сын с супругом вынимают из пакета презент от Молли — два фирменных свитера. Джей поблагодарил и расцеловал бабушку, а потом негромко пробурчал:

— Очень оригинально. А я-то надеялся, что после школы больше не увижу этих шерстяных тряпок.

— Отвали, у меня сроду самовязанных вещей не было — всё секонд хенд да секон хенд. — Ким тут же прямо на рубашку примерил свой свитер, пришедшийся на удивление впору, чем вызвал у Молли слёзы умиления.

— Уизли? Свадьба, война? — Разглядывал он задумчиво «W» на груди. — Ещё «воин» и «хорошо». Или это два «Ю» — то есть «ты и ты»? (1)

Глядя на него, Джеймс вернулся к бабушке и ещё раз крепко её поцеловал.

Подарок от Отто, явно, но неофициально представлявшего на свадьбе гоблинское сообщество, поразил всех и даже не испытывавшего пиетета к роскоши молодого графа Зоргэна — купчая на двухъярусный пентхаус на последнем этаже небоскреба St. George Wharf Tower, в маггловском секторе Лондона. Этакое «гнездышко для медового месяца», как сказал коротышка, передавая с поклоном красивую папку с документами. Джей вежливо поблагодарил, но глаза у него при этом были какие-то безумные…

Джинни отвела его в сторону, чтобы не ляпнул лишнего, и протянула с виду простой атласный мешочек:

— Извини, дорогой, что-то стоящее просто не успела, вы сами виноваты — всё в спешке. Это моё материнское благословение, заговоренный талисман. Правда, на одного супруга — я же к ноябрю готовила. В общем, пока у вас нет своего дома, просто высыпи порошок на пороге комнаты, где сегодня будете ночевать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика