Кровь фоморов

Нёлди спустился по эскалатору и вышел к поездам. Без особой надежды. Просто чтобы хоть что-нибудь делать. Справа, метрах в двадцати, что-то зазвенело осколками по полу и хриплый, пропитый женский голосок взвыл включенной сиреной. Разрази меня гром! Негритянка от всей души материла кого-то то ли ненароком разбившего ее бутылку с выпивкой, то ли коварно совратившего ее мужа-брата-любовника. Толпа падких на дешевые зрелища граждан сомкнулась непробиваемой стеной. Где-то там, за ее спинами, ворг, вне сомнения, чувствовал себя в исключительно дурацком положении: вмешиваться в дела людей, как всякий фейри, он не любил, но и попросту бросить свою нежданную даму сердца, растворившись в сумраке, находил несколько неудобным. Никс изо всех сил старался протолкаться к месту событий. В тоннеле мелькнули огни и оглушительный вой приближающегося поезда перекрыл брань и крики сцепившихся дамочек. Ворг настороженно втянул воздух и, почуяв что-то неладное, все же спешно расстался с аппетитной добычей, запрыгнув в ближайший вагон подъехавшей электрички. Поезд тронулся прежде, чем никс успел проложить себе дорогу к его дверям.

И что теперь? Все, что он мог знать почти наверняка – это направление. Логово ворга – объект весьма постоянный и они не меняют насиженных мест, пока их кто-нибудь не обнаружит. А направлялись эти двое, вне сомнения, именно туда. Скорей всего, теперь вервольф отправится туда один, и по дороге постарается подыскать замену несостоявшемуся объекту страсти. Впрочем, еще можно попробовать…

Нёлди терпеливо дождался другого поезда, плюхнулся на сиденье в конце вагона и позволил этой особенной дремоте овладеть собой. Теперь серебристый след магии горделиво струился в вакууме лишенного собственной силы подобного рода Сенмага. Перед внутренним зрением никса бежали белые холмы Маг Мэлла, пахло янтарным липовым медом и влажной зеленью прибоя… Речисто, сладко, чарующе… Вот рыжие глаза шиповника озорным взглядом глядят на нежданных путников, вот полуодетый закат сонно роняет перья жар-птицы на лиловые подушки облаков, где-то рядом гортанно поет ручей, шушукаются два столкнувшихся лбами ветра в кустарнике… Серебристая струна всхлипнула и оборвалась. Он проехал одну остановку. Но это уже не беда. Просто сесть на поезд и вернуться на один пункт обратно.

Андерсонвилль. – Да ты гурман, друг ты мой любезный! Большая ошибка, ворг. Если ты и впрямь решил поселиться здесь – вычислить твою берлогу не составит особого труда. Аккуратные домики шведов, постриженные газоны, бело-красные, бело-желтые, бело-голубые ступеньки хорошеньких, почти сказочных лестниц, шестицветный радужный флаг рядом со звездно-полосатым… Хаха! А вот, возможно, и оно. Заколоченные досками двери, чуть покосившаяся лестница. Облупленная вывеска: «На продажу» на проржавелом заборе. Идеальное место для непритязательного жильца-оборотня. Легальный съём они испокон веков не уважают. Не исключено, что такая халупа тут одна на весь район. И красноречивая вонь псины на сотню футов кругом…

Нёлди приблизился. Черные окна утробно рыкнули, затем изнутри донеслись девичьи визги и довольные постанывания. Никс прильнул к разбитому стеклу с цифровиком наизготове. Вспышку ворг, понятное дело, заметит. А потому быстро отщелкать серию и рвать когти. Пока не порвали что-то другое. Черт, ну ты просто репортер-экстремал, Нёл! Жужжащая трель затвора, несколько эпилептически-обрывочных всплесков света в кромешном сумраке. Оскаленно-изумленная полузвериная гримаса из дальнего угла. Отнюдь не девственные ланита водяного стремительно заливает краска стыда. Кишки боггарта, да что ж это они там такое вытворяют?

Никс выпрыгнул из ворот заброшенного особняка перепуганной кошкой и, что было духу, рванул в сторону близлежащего кладбища Роузхилл. Истошный вой драконьим дыханием обжег ему спину. Где-то в центре ландшафтного парка было небольшое озеро – если успеть добежать до него, шансы на спасение собственной шкуры значительно возрастали. Вверх по ступеням, поросшим буйной зеленью, направо по аллее, налево, еще поворот, как заяц, путая след… Серые надгробия, гранит и мрамор, надменные сенаторы, солдаты и спасители, какие-то распростертые девы, вакхического вида мальчики… Они что, всерьез думают, что их будут лучше помнить, если они возведут пафосный монумент над местом, где зарыты их пустые смертные оболочки? Или стараются придавить их булыжником потяжелей, чтобы тело уж точно не вылезло?

Вервольф оказался шустрее. Он спрыгнул на никса с крыши очередного четырехколонного мавзолея, как в дрянном, шаблонном фильме ужасов. От мнимой «человечности» в нынешнем облике волка не осталось и следа: острозубый звериный оскал и трехдюймовые когти. Дорогая аппаратура гулко громыхнулась о грунтовую дорожку. Хриплый рык, медленно переходящий во что-то все еще нечленораздельное, как на прокрученной задом наперед записи. Волчье горло в очередной раз мутировало, учась произносить слова:

– Гррр-рргрргг… гррмррразь!.. ггрраз-делаюсь!

Сожрет и не подавится.

– Для кого шпионишь, устррррица?