Кровавая вода Африки

Потом он снова откусил, долго жевал, а когда проглотил, то произнёс:

– А может быть, они почуяли нас?

Вождь опять откусил, прожевал и, посмотрев на капитана внимательно, спросил:

– Или мы их распугали?

Капитан молчал. Солнце садилось.

– Или они так пугливы, что прячутся в глубине леса? – опять сказал вождь, опять откусил и стал жевать.

Тут солнце село за холмы, и всё окутала густая непроглядная тень. И сразу же гиены начали выть, но сегодня они выли как-то особенно громко, так что у мистера Трелони сложилось впечатление, что они или подошли к лагерю ближе, или окружили лагерь плотнее, потому что стали многочисленнее. Он судорожно вздохнул и начал затыкать себе уши комочками корпия, которые доктор Легг ещё днём выделил ему. Матросы встали и принялись разжигать костры, и к этим кострам сразу же потянулись пленники-фульбе и рабы, сопровождающие вождя Нинббе.

Темнота подступала к лагерю со всех сторон. Сквайр беспокойно завозился на своём месте и глянул в эту темноту, и ему показалось, что вокруг них мелькают смутные тени, а к небу поднимается жаркий, невыносимый смрад от мечущихся вокруг разгорячённых гиеньих тел.

Вождь Нинббе ел, словно не замечая всего этого. Он не поднял голову и тогда, когда раздался особо заливистый взрыв хохота, который мистер Трелони услышал даже сквозь ватный гул, стоящий у него в ушах.

Так продолжалось какое-то время: люди ели, гиены кричали. Потом капитан встал, поднял руку и что-то сказал. Мистер Трелони поспешил вытащить корпий из ушей.

– Я решил вооружить наших пленников, – объявил капитан. – Гиены сегодня ведут себя особенно угрожающе.

– Вооружить пленников? Но чем? – переспросил доктор Легг недоумённо.

– Пистолетами, – ответил капитан. – Я опасаюсь нападения гиен сегодня.

– Но этого нельзя делать! Это опасно! – вскричал дон Родригу со своего места.

У костров заволновались. Мистер Трелони подскочил к капитану, схватил его за руку, потянул в сторону и зашептал на ухо:

– Дэниэл, я никогда не обсуждал ваших приказов, считая вас образцом мудрости… И хитрости. Да, хитрости!

Тут мистер Трелони запнулся, покосился на вождя Нинббе, который жевал, не переставая, и зашептал ещё более ожесточённо:

– Но нельзя же так полагаться на какое-то там колдовство… Они же нас пристрелят ночью к чёртовой матери!

К ним подошёл доктор Легг и спросил у капитана подозрительно, склонив голову набок и глядя на него искоса одним глазом:

– Это что, капитан? Очередная хитрость?

– Какая там хитрость, доктор! Это… Это, – перебил его мистер Трелони и замолчал, не зная, что сказать.

Наконец, так и не найдя нужное слово, он прошипел яростно, косясь на вождя Нинббе:

– Это чёрт знает, что такое!

– Да успокойтесь, мистер Трелони, – ответил ему капитан как-то даже лениво. – Ничего не случится… Вот увидите. К тому же, мы сами при оружии. И нас больше.

Капитан, обернувшись, громко попросил дона Родригу перевести пленникам, что он решил вернуть им оружие, чтобы они помогли отразить нападение гиен. Дон Родригу нехотя перевёл. Пленники выслушали его сообщение молча, настороженно переглядываясь. Вождь Нинббе посматривал со своего места на белых с интересом и даже, как показалось мистеру Трелони, злорадно.

Тут Платон вышел вперёд и, вывалив перед пленниками из мешка пистолеты, отступил в сторону.

Десять разных пистолетов кучей лежало на земле, прусский пистолет с гравировкой по рукояти находился почти в самом низу. Восемь пленников несмело подошли к пистолетам и принялись их разбирать, всё быстрее и увереннее отыскивая пистолеты, когда-то принадлежавшие им. Наконец, они вернулись на место и встали, держа пистолеты в руках. Англичане напряжённо смотрели на них, сжимая в руках своё оружие. Два пистолета осталось лежать на земле, Платон быстро их поднял. Над лагерем, и так неспокойным, явственно нависла атмосфера угрозы, почти неминуемой опасности, и даже воздух стал густым, тягучим и жарким настолько, что им, казалось, невыносимо стало дышать, а вокруг лагеря ходили и ходили гиены и заливались на все голоса.

Капитан стоял и глядел в землю. Потом он поднял глаза и в упор посмотрел на пленника с гравированным пистолетом – невысокого смуглого воина-фульбе, который ничем особенным от остальных не отличался. Тот странно улыбался, а потом вдруг шагнул вперёд, направил пистолет в сторону капитана и спустил курок.

Раздался сухой щелчок, но выстрела не последовало.

И тогда капитан криво усмехнулся и сказал по-английски:

– А ты думал, что я дам тебе заряженный пистолет.

Потрясённый дон Родригу даже и не стал переводить эти слова пленнику, которому Платон уже крутил за спиной руки. Пленник оглядывался на капитана и что-то шептал, кривя губы. Матросы разоружали остальных пленников и сгоняли их в сторону. Бледный мистер Трелони стоял и моргал глазами: он поводил испуганными глазами с пленника на капитана и обратно.

Доктор Легг воскликнул:

– Капитан, что здесь происходит, чёрт возьми?

– Уже всё кончилось, доктор, – ответил ему капитан устало и вдруг сел на траву там, где стоял только что, повторив тихо: – Всё уже кончилось.