Кровавая вода Африки

Они шли по саванне, тут и там поросшей деревьями и лесом, уже четвёртый день.

У знакомой реки, той самой, где мистер Трелони потерял сознание, их ждал весьма неприятный сюрприз – мост из лиан был разрушен. Капитан, вспомнив хитрые глаза вождя Нинббе в последний день, принял решение идти в обход реки, и объединённый отряд белых и их пленников-фульбе пошёл по новому пути, высматривая возможность переправиться на тот берег, и пока никаких осложнений этот новый путь им не принёс.

Один только раз пленники, шедшие впереди колонны, заволновались и отказались двигаться дальше. Они объяснили, что слышат, не чувствуют, а именно слышат, впереди много змей. Дон Родригу, приподняв брови, пояснил капитану:

– Надо признать, сэр, что меня всегда поражала эта способность туземцев распознавать змею по характерному тонкому свисту, который она будто бы издаёт. Возможно, что эти свистящие звуки, которые улавливали чуткие гвинейцы, некоторые виды змей издают хвостом. Не знаю… Никому из моих знакомых-европейцев ничего подобного слышать не доводилось.

Капитан слушал его, глядя в землю и покачиваясь с пяток на носки. Потом сказал:

– Нам совсем не обязательно идти в этом месте. Мы просто ищем удобный спуск к реке.

И он повернул отряд в обход «змеиного» места, за что многие, и особенно доктор Легг, были ему благодарны.

Местность, по которой они теперь шли, была сплошь покрыта сухой, выжженной солнцем травой. Видимо, дождей здесь давно уже не было – хорошо, что им по пути попадалась хоть какая-то вода. Вот и этим вечером, наткнувшись на излучину какой-то маленькой речушки, капитан решил остановиться тут на ночь с тем, чтобы утром пойти через лес, который виднелся невдалеке. Они разбили лагерь, а вечером, как водится, уселись возле горящего костра – наступило время отдыха и наслаждения вечерней прохладой.

Сегодняшний разговор начал капитан, который спросил у старого проводника:

– Дон Родригу! Вас как будто что-то беспокоит в последнее время?

Португалец задумчиво помолчал и ответил:

– Меня беспокоит та сушь, которая стоит кругом.

– А что сушь? – переспросил капитан.

– Так ведь сушь приводит к пожарам, трава вспыхивает, как порох, и пожар в саванне уже трудно потушить, – сказал португалец.

– Я уже просил матросов усилить бдительность и следить за кострами особенно тщательно, – успокоил его капитан.

– Так траву в Африке принято поджигать специально, – сказал португалец. – Видите ли, климат, существующий на Фута-Джаллон по крайней мере несколько миллионов лет, способствовал образованию здесь весьма маломощных и бедных почв, лишённых многих полезных элементов… И чтобы повысить плодородие земли, а африканцы в этом более чем уверены, здешнее население прибегает, к так называемому, подсечно-огневому земледелию…

– К чему? – переспросил доктор Легг, который не расслышал, что сказал португалец, из-за треска костра.

– Да поджигают они траву просто, – пояснил дон Родригу. – Берут и поджигают. И в эти ежегодные пожоги вовлекаются все новые и новые территории. При этом, может быть, и происходит временное обогащение почв, но ущерб, который эти пожоги приносят… Ущерб, по моему мнению, просто несопоставим. Выжигаются леса, уменьшается водность рек, гибнут насекомые, птицы, животные. А чтобы лесу восстановиться, как вы понимаете, надо очень и очень много времени. Всё это ведёт к эрозии почвы, и вот уже глядишь – цветущий ландшафт превратился в пустыню.

– Кто же здесь будет поджигать? – спросил Платон.

– Здесь, конечно, некому, – ответил дон Родригу. – Места здесь глухие… Мы не встретили пока никого.

Разговор сам собой перескочил на знакомое им племя фульбе и их любимых коров. Дон Родригу опять стал рассказывать в своей замечательной манере, и к костру джентльменов потянулись матросы, готовые слушать португальского аристократа хоть до утра.

– Издавна коровы и быки зебу участвуют во многих ритуальных обрядах, так как считается, что кровь жертвенного животного очищает новорождённого, а взрослого охраняет от всех болезней. Ведь отведав говядины, человек приобщается к жизненной силе животного.

– Вот и я говорю! – вскричал доктор Легг. – Почему нас не приобщили к жизненной силе жертвенного быка? Я бы и сейчас не отказался!

У костра засмеялись. Матросы стали подмигивать друг другу, балагурить, довольно поглядывая на доктора, но капитан чувствовал почему-то, что самому веселящемуся доктору совсем не до смеха.

– Причём каждая часть тела зебу наделяется фульбе особыми свойствами, – продолжил рассказ улыбающийся португалец.

– И я их очень хорошо понимаю, – опять перебил его доктор Легг. – Я сам наделяю вырезку особыми свойствами. Просто очень особыми… А вот огузок – совсем наоборот!

Дон Родригу весело засмеялся вместе со всеми.

– Но вы, доктор, наверное, отказались бы от горба зебу? – спросил португалец у доктора. – А между тем горб зебу настолько здесь ценится, что его вкушают исключительно старейшины.

– А что в том горбу? – спросил доктор.

– Жир, – осветил проводник лукаво.

– Жи-ир? – протянул брезгливо доктор Легг. – Конечно, отказался бы.