Кровавые ритуалы. Барабаны зомби

– Все, чего я хочу, – сказала Джорджия, – это чтобы ты его слушал. Если он не хочет нашей поддержки или считает, что впутывать нас в его дела слишком опасно, нам придется довериться ему. Он доверял нам в прошлом и ни разу не подставил. Просто обещай мне, что ты отплатишь ему тем же.

– Но… не могу же я просто взять и отвернуться, – пробормотал Билли.

– Я и не хочу, чтобы ты это делал, – ответила Джорджия. – Только… ты порой думаешь не головой, Билли, а клыками. – Послышался звук поцелуя. – Я тебя люблю. Мы поможем ему всем, что в наших силах. Я просто хочу, чтобы ты понял: возможно, мы нужны ему не просто для махалова.

Скрипнул пол: кто-то – судя по тяжести, Билли – отошел на два шага. Потом скрипнул стул.

– Не знаю, что мы еще можем делать.

– Ладно, – сказала Джорджия, открывая холодильник. – А те двое, чьих лиц ты не видел? Ты сумел достаточно близко к ним подобраться, чтобы обнюхать?

– Пытался, – вздохнул Билли. – Я стоял ближе других. Но…

– Но?

– Никакого запаха не уловил. Не успел. Гарри… Когда он переворачивал машину, была такая красная вспышка, а потом все, что я смог унюхать…

Я услышал пару шагов полегче, – должно быть, Джорджия подошла и дотронулась до него.

– Что смог унюхать?

– Серу, – ответил Билли не совсем уверенным голосом. – Пахло серой.

Последовало молчание.

– Что это значит? – спросила Джорджия.

– Что я за него беспокоюсь, – сказал Билли. – Ты бы видела тогда его лицо. Ярость. Никогда не видел, чтобы кто-то так злился.

– Думаешь, он… что? Неуравновешен?

– Это ты у нас аспирант-психолог, – буркнул Билли. – Сама как считаешь?

Я взялся за ручку, поколебался секунду, а потом толкнул дверь.

Билли с Джорджией сидели в довольно просторной кухне; на столе стояли две открытые, но непочатые бутылки пива. Оба застыли, удивленно глядя на меня.

– Так что вы думаете? – негромко спросил я у Джорджии. – Мне это тоже интересно.

– Гарри, – произнесла Джорджия, – я всего лишь аспирантка.

Я подошел к холодильнику и взял себе бутылку холодного пива. Пиво оказалось американским, но я не слишком привередлив. Я люблю пиво холодным. Свернув крышку, я подошел к столу и подсел к ним:

– Я не ищу психотерапевта. Вы мои друзья. Оба. – Я сделал глоток. – Вот и скажите мне, что вы думаете.

Джорджия с Билли переглянулись, и Билли кивнул.

– Гарри, – сказала Джорджия, – мне кажется, тебе надо с кем-нибудь переговорить. Даже не важно, с кем именно. Просто на тебя столько всего навалилось, что, если ты не выпустишь из себя хотя бы часть этого груза, это может плохо кончиться.

– Люди говорят со своими друзьями, Гарри, – добавил Билли. – Нельзя провернуть абсолютно все в одиночку. А вместе чего-нибудь да придумается.

Я сделал еще глоток. Билли с Джорджией тоже. Минут пять или шесть мы сидели молча.

– Примерно два года назад, – сказал я наконец, – я подвергся воздействию демонической силы. Существа по имени Ласкиэль. Падшего ангела. Такого существа, которое превращает людей в настоящих… в настоящих монстров.

Джорджия пристально смотрела мне в лицо:

– Зачем ты это сделал?

– Это произошло через серебряную монетку, – ответил я. – Любой, дотронувшийся до нее, открыт воздействию. Ее вот-вот собирался подобрать ребенок, не имевший ни малейшего представления о том, что это такое. Я даже не размышлял. Просто накрыл ее рукой прежде, чем ребенок успел подобрать ее.

Джорджия кивнула:

– И что произошло?

– Я принял меры к тому, чтобы изолировать ее, – сказал я. – Сделал для этого все, до чего додумался, и некоторое время мне казалось, что это удалось. – Я отпил еще пива. – А в прошлом году заметил, что моя собственная магия усиливается демонической энергией – так называемым Адским Огнем. Его ты и унюхал, Билли, когда я перевернул ту машину.

– Зачем ты ее использовал? – спросил Билли.

Я покачал головой:

– Это от меня не зависит. Само выходит.

Джорджия нахмурилась:

– Я не спец по магии, Гарри, но, насколько я знаю, такая сила никогда не дается даром.

– Нет. Не даром.

– Тогда какова цена? – спросила она.

Я глубоко вздохнул. Потом начал стаскивать с обожженной руки перчатку.

– Мне это тоже интересно, – кивнул я, сдернул-таки эту чертову перчатку и повернул руку ладонью вверх.

Больше всего пострадали внутренняя поверхность пальцев и ладонь. Все это напоминало не столько человеческую плоть, сколько плавленый воск – белый со вкраплениями голубого в тех местах, где сохранились кровеносные сосуды. Везде, кроме самой середины ладони. Там три полосы здоровой розовой кожи складывались в некий знак, напоминающий по форме песочные часы.

– Вот такую штуку я обнаружил, когда обжегся, – сказал я. – Это древняя руна. Символ, обозначающий имя Ласкиэль.

– Ох, – только и сказала Джорджия перехваченным голосом.

Билли переводил взгляд с меня на нее и обратно:

– Ох? Почему ох?

Джорджия взглядом призвала меня к снисходительности и повернулась к Билли:

– Это знак демона. Вроде клейма, да? – Она вопросительно посмотрела на меня.

Я кивнул.

– Он опасается, – продолжала она объяснять Билли, – что этот демон, Ласкиэль, может каким-то образом влиять на него, а он не знает, как именно.