Крови и зрелищ!

– Это ничего. Приходится осторожничать. Она может объесться до тошноты ярмарочными леденцами на палочке, а что при этом происходит с ее пищеварением, страшно и подумать. Со слоном, у которого разболелся живот, шутки плохи. Будьте теперь с ней осторожнее. Слоны ничего не забывают. Особенно не забывают тех, кто носит в карманах перечную мяту. – И он нырнул под брезентовый навес, увлекая Раджу за собой. Фрайни услышала, как он, под аккомпанемент проклятий, стучит молотком по заграждению.

Вернулась Дульчи, и Фрайни возбужденно сообщила:

– Дульчи, слониха только что залезла ко мне в карман!

– О, да. Это Раджа. Добрая старая корова, по-другому и не назовешь. Ужасно любит леденцы на палочке, а Билли дает ей только несколько штучек. Поэтому она их крадет. Пошли дальше. Там фургон жонглеров. Там живу я с партнером Томом. Рядом с нами каталонцы, а хотелось бы, чтобы они жили подальше.

Фрайни поймала на себе взгляд худого темного мужчины. Сидя на солнце, он чинил пару видавших виды чемоданов, украшенных блестками. Он не улыбнулся Фрайни, но бегло осмотрел ее. Фрайни не знала, на каком языке он говорит, а потому рискнула обратиться по-французски:

– Bonjour, M’sieur.

– Я ж говорила тебе, не связывайся с иностранцами, – дернула ее за рукав Дульчи.

Фрайни отпрянула. Ее сегодня очень уж часто одергивали, а она к такому не привыкла.

– Jour, – ответил мужчина, улыбаясь ослепительной улыбкой. – Mademoiselle Agata! – позвал он, обращаясь к кому-то в палатке. – Quelqu’un qui parle Français! Говорят по-французски!

Появилась Агата. Худая женщина, она держала на руках ребенка, который сосал ее грудь. Агата заулыбалась.

– Aaro? Si? I tant! – Она обратилась прямо к Фрайни. – Vous parlez français. Et voila – ca me fait plaisir. Вы говорите по-французски? Какой приятный сюрприз!

– Vous faites partie du cirque? Вы – с цирком? – спросил мужчина.

– Qui, je suis ecuyere… Et vous? Да, я наездница, – сказала Фрайни. А вы что делаете?

– Nous sommes des équilibristes. Nous avons perfectionné le castell – la pyramide humaine. Мы эквилибристы. Выстраиваем пирамиды, – радостно вступила в разговор Агата.

– Vous devez venir vous voir. Nous sommes en troisième lieu a la liste, Mare de Deu. Вы должны прийти посмотреть нас. Наша афиша третья. – Фрайни поняла, что за словами женщины трудно уследить. Казалось, что думает она совсем на другом языке. И резкий акцент. Раньше она такого акцента не слышала.

– Bien su. Mais d’où venez-vous? Но откуда же вы приехали? – В одном она была точно уверена. – Vous n’êtes pas Français. Вы не из Франции.

Агата переложила ребенка к плечу и погладила по спинке. Маленький и темный, малыш звучно срыгнул.

– Non, senyoreta, nous sommes Catalans. Nous Autres aimons mieux parler le français qui le castilian. Мы – каталонцы, предпочитаем говорить на французском, а не на испанском.

Увидев затруднение Фрайни, вступил мужчина.

– Je doute fort que vous parliez le catalan. Я сомневаюсь, что вы говорите по-каталонски. – Он понизил голос. – Les autres nous appellent les étrangers. Все нас называют иностранцами. Il n’y a que le nain, Monsieur Burton qui parle francais. Больше никто здесь не говорит по-французски, кроме карлика мистера Бертона.

– Un homenet bien enseigne. Образованный маленький человечек, – засмеялась Агата.

– Un petit bonhomme bien savant, – согласился Ааро. Не без иронии, подумала Фрайни. Savant — это еще и выступающая блоха. Спору нет, что-то похожее, конечно же, было в изумительном мистере Бертоне. – Voudriez-vous nous faire le plaisir de souper avec nous? Может быть, как-нибудь пообедаем вместе?

– Je veu bien. Je vous en remercie. Спасибо, я с радостью, – сказала Фрайни. Bon, je dois partir. Mon cavalier s’énerve. Пожалуй, мне пора. Мой эскорт занервничал. Je suis bien contente d’avoir fait votre connaissance. A bientôt. Очень приятно было с вами познакомиться.

– Adeu, – сказала Агата. Petite cavaliere.

– A bientôt, – вторил ей Ааро.

– Ты ж не иностранка, Ферн, – подозрительно спросила Дульчи. Фрайни засмеялась.