Крысиный король

Как только Флейтист поднимет флейту к губам, или просвистит пару нот, или даже промычит их себе под нос, один из них перейдет на его сторону. Глаза его остекленеют, он начнет сражаться против своих друзей, и в ушах его будет звучать музыка, обещающая еду, секс и свободу.

Ананси услышит, как жужжат рядом с ним ленивые жирные мухи, услышит шорох лапок былой возлюбленной, которая поспешит к нему по нитям паутины. Именно это он слышал в Багдаде, когда Флейтист безжалостно расправился с ним.

Лоплоп знал, что он услышит, как рвутся корни травы, как слепо лезут на свет жирные черви, ползут прямо к его клюву. Он услышит свист ветра, призывные крики прекрасных райских птиц.

А Крысиный король снова услышит, как открываются двери в адскую кладовую.

Никто из них не хотел умирать. Но если они исполнят то, что хотели, смерть становилась неизбежной. Животный инстинкт самосохранения мешал им рискнуть жизнью одного из троих. В этой битве кто-то должен был пожертвовать собой.

Савл смутно осознавал, что занимает важное место в их планах. Что он то оружие, на которое они полагаются. Это не пугало его, потому что он не мог отнестись ко всему этому всерьез.

Иногда Лоплоп и Ананси исчезали. Савл оставался с Крысиным королем.

Когда он гулял, лез куда-то или ел, он чувствовал себя сильнее. Он смотрел на Лондон с вершины газгольдера и радостно думал: «И как это я сюда забрался?» Они все реже и реже путешествовали по Лондону. Савл злился. Он научился двигаться быстрее и тише. Он хотел шататься по всему городу, ставить свои метки – он открыл для себя удовольствие поливать стены резко пахнущей мочой и знать, что теперь этот угол принадлежит ему. Запах его мочи изменился. Голос тоже.

Когда Савл просыпался, Крысиный король всегда был рядом. Первоначальное опьянение новым миром, перпендикулярным миру людей, прошло, и Савла мучило мелькание дней. Крысиная жизнь оказалась очень скучной.

Иногда ему еще приходилось чувствовать прилив адреналина, но это случалось все реже и реже.

Он знал, что Крысиный король ждет. Его яростные споры с друзьями стали центром жизни Савла. Шипя и пища, они раз за разом обсуждали, удержит ли паутина Ананси Флейтиста, как лучше отнять у него флейту, позвать ли в качестве прикрытия птиц или пауков. Крысиный король злился. Он был один. За ним не шли войска. Крысы презирали его и не подчинялись его приказам.

Савл узнавал об этих троих все больше и больше и становился все спокойнее.

Как-то вечером он сидел на крыше один, прислонившись спиной к вентиляционной шахте, а Крысиный король шнырял внизу в поисках еды. И тут по стене перед ним прополз Ананси. Савл сидел в тени. Ананси посмотрел прямо на него, а потом оглядел крышу.

«Этому я научился, – лениво подумал Савл, – даже он меня не видит».

Ананси пополз вперед под багровыми облаками, которые клубились, наползали друг на друга и исчезали. Они обещали дождь. Ананси присел на крышу, как всегда, голый до пояса, невзирая на холод. Вынул из кармана пригоршню сверкающих жужжащих насекомых и сунул их в рот.

Савл поморщился, но все же это зрелище его зачаровывало. Удивительного тут ничего не было. Ему показалось, что он слышит жужжание перламутровых крылышек за щеками Ананси. Ананси надул щеки и всосал насекомых внутрь, не жуя. Казалось, что он сосет огромный леденец.

Послышался тихий хруст.

Ананси открыл рот и высунул скрученный в трубочку язык. Резко выдохнул, как будто плевался из трубки, и по всей крыше разлетелся хитин, застучал по ногам Савла. Это были сухие частички мух, мокриц и муравьев.

Савл встал, и Ананси слегка вздрогнул.

– Фто такое, детка, – сказал он ровно, глядя на Савла, – я твоя тут не видел. Тихий мальсик.

Лоплопа удивить было сложнее. Он внезапно возникал из-за дымоходов и мусорных баков, и плащ бился у него за спиной. Уходил он всегда незаметно. Иногда он поднимал глаза к небу и вскрикивал «ой!», и из облаков вдруг появлялся голубь, или стая скворцов, или дрозд, откликаясь на его зов. Птицы нервно опускались ему на запястье, он долго смотрел на птицу, потом поднимал взгляд на Савла или того, кто оказывался рядом, и довольно улыбался. Потом он снова переводил взгляд на птицу и вдруг что-то властно приказывал ей. Она как-то съеживалась, быстро кивала головкой и подчинялась. Тогда Лоплоп становился добрым и справедливым правителем, у которого нет времени демонстрировать свою власть, бормотал птице что-то одобрительное, подбрасывал ее и смотрел ей вслед с видом благодетеля.

Савл думал, что Лоплоп все-таки сумасшедший.

А Крысиный король… Крысиный король тоже. Сварливый вздорный кокни слегка не от мира сего.

Кай с Наташиными ключами так и не объявился, и ей пришлось разбудить соседа снизу, у которого были запасные ключи.

Наверное, Кай просто пошел гулять и забыл о них. Она ждала, что он позвонит с веселыми извинениями, но он не позвонил. Через пару дней она сама набрала его номер, но соседи сказали, что сто лет его не видели. Наташа разозлилась. Еще через пару дней она сделала новые ключи и решила стребовать с него деньги, когда он появится.