Крысиный король

Прошло несколько недель с момента нападения, о котором я не хочу говорить. Слава богу, что Е. очень сильная. Конечно, она еще всего боится, переулков etc, но ей становится лучше с каждым днем. Спрашиваю, уверена ли она в своем решении. Я бы пошел в полицию. Разве она не хочет, чтобы его нашли? Она говорит, что просто больше не хочет его видеть. Я все думаю, что это ошибка, но решать, конечно, ей. Пытаюсь помогать ей, но это тяжело. Хуже всего, конечно, по ночам. Не знаю, успокаивать ли ее, обнимать или вовсе не трогать. И она сама, кажется, не знает. Бывает совсем плохо, она плачет etc. Что я хожу вокруг до около. Е. делала тест. Она беременна. Конечно, уверенным тут быть нельзя, но я сверил все сроки, и, кажется, ребенок его. Обсуждали аборт, но Е. этого не вынесет. Долго разговаривали и решили, что пусть будет как будет. Никаких заявлений, никто не должен знать. Надеюсь, все будет хорошо. Признаюсь, что мне страшно за ребенка. Не знаю, как я к нему отнесусь. Но я должен быть сильным ради Е.

У Савла к груди вдруг стало пусто.

Дебора что-то говорила ему.

Он почувствовал себя идиотом.

Он понял, чего лишился.

«Дурак, идиот, – твердил он сам себе и одновременно думал: – Пап, ты зря беспокоился. Ты трындец какой сильный. Был».

У него на глаза навернулись слезы, и он снова услышал Дебору.

«Вот что ты потерял», – думал он. И вдруг ему пришло в голову, что она умерла. «Она умерла, но он вел себя со мной как положено. Как он выдержал? Я ее убил, убил его жену! Глядя на меня, он думал об изнасиловании. Он видел тварь, которая убила его жену. Идиот, – думал он, – дядюшка Крыс? А тебе не приходило в голову над этим подумать как следует?»

Сильнее всего его волновали мысли о человеке, который его вырастил, пытался его понять, дарил ему книги, помогая познавать мир. Потому что, глядя на Савла, этот человек видел не убийцу, не потерянную жену, не изнасилование в темном переулке (Савл прекрасно понимал, что насильник возник словно из ниоткуда. Он сам так теперь умел). Глядя на Савла, он видел своего сына. Даже когда обстановка в доме накалилась и Савл изо всех сил делал вид, что ему все равно, толстый старик продолжал видеть в нем своего сына и пытался понять, что же между ними не так. Ему не было дела до жуткой кровавой наследственности. Он сам сделал себя отцом.

Савл не плакал, но щеки у него были мокрые. Разве это не странно? Не грустно? Только узнав, что отец ему не отец, он понял, каким чудесным отцом этот человек был на самом деле.

«Вот она, твоя диалектика, папа».

Савл невольно улыбнулся.

Только потеряв отца, он обрел его снова. После многих лет отчуждения.

Он помнил, как ехал на широких плечах смотреть на могилу матери. Он убил ее, убил жену своего отца, а отец осторожно поставил его на землю и дал ему цветы – положить на могилу. Он оплакивал отца, который был предан убийце своей жены, ребенку насильника; который решил любить его – и любил.

Он повторял себе, что был слишком глуп. Его мучила одна мысль. Если Крысиный король соврал на эту тему… и тут его мысль замирала.

Если он соврал об этом, о чем еще он врал?

Кто убил отца?

Он припомнил кое-что из рассказов Крысиного короля. Давних рассказов, еще из прошлой жизни. «Я незваный гость, – говорил он, – я убил самозванца».

За словами терялся смысл. Было в них какое-то бессмысленное хвастовство, дурацкое самовосхваление. Но Савл теперь на все смотрел по-другому. Холодная ярость зрела в нем. Он понимал, как сильно ненавидит Крысиного короля.

Своего настоящего отца.

Глава 19

Дверь в квартиру открылась.

Савл и Дебора сидели на полу, прижавшись друг к другу. Она бормотала какие-то слова утешения. Когда петли тихо скрипнули, оба одновременно подняли головы.

Савл тихо встал, все еще сжимая в руках альбом. Дебора хныкала и тоже пыталась подняться. В дверях показалось чье-то лицо.

Дебора схватилась за Савла и тихо вскрикнула. Савл готов был взорваться, но, когда его глаза немного привыкли к свету, он замер в нерешительности.