Крысиный король

1. Элла Фитцджеральд. Что???

2. Strange Fruit.

3. All The Time In The World, Армстронг.

4. Сара Воан, Lullaby of Birdland.

5. Телониус? Бэйси?

6. Бесси Смит.

7. снова Армстронг, Mack the Knife.

8. Интернационал. А почему нет?

Книги: Шекспир и никакой чертовой Библии. Капитал? Манифест коммунистической партии?

Предмет роскоши: телескоп или микроскоп?

Дебора опустилась на колени рядом с Савлом.

– Это дневник моего отца, – объяснил Савл, – посмотри, как мило.

– И как он сюда попал?

– Не знаю… – сказал он после паузы. Говоря, он продолжал переворачивать страницы и просматривать выписки. В основном статьи были о политике, но попадались и просто интересные тексты.

Он читал короткие заметки о египетских грабителях гробниц, об огромных деревьях в Новой Зеландии, о распространении Интернета.

Потом он начал переворачивать по нескольку страниц за раз, иногда пропуская целые годы.

В начале заметок было больше:

07.07.88: Тред-юнионы. Нужно почитать старые дискуссии! Сегодня долго спорил с Дэвидом с работы. Он говорит, что тред-юнионы неэффективны и все такое, и я вроде бы как согласился. Но солидарность жизненно важна! Он этого не понимает. Нужно перечитать, что писал Энгельс о профсоюзах. Смутно помню, что меня его рассуждения очень впечатлили, но я могу и ошибаться. Савл очень мрачный. Не знаю, что с ним происходит. Кажется, я видел книгу о подростковых проблемах, но не помню где. Надо бы ее найти.

Савл ощутил ту же безнадежную любовь, которую чувствовал, показывая Фабиану книгу, подарок отца. Он считал, что это бред, что старик сходит с ума, но на самом деле он просто хотел понять сына. Может быть, это было невозможно. Савл тоже был неправ.

Он листал и листал годы. Дебора прижималась к нему, чтобы согреться.

Он прочитал о споре отца с учителем истории – они обсуждали, что говорить на уроках о Кромвеле.

Не знаю, может, десятилеткам и надо рассказывать о буржуазии, но приукрашивать-то ее зачем. Жуткий человек! (Ирландец, само собой.) И он должен объяснять им природу революции!

Потом Савл прочитал про одну из подружек отца, М. Он ее совсем не помнил. Он знал, что отец никогда не приводил женщин домой. Но не представлял, что в последние шесть или семь лет жизни у отца были романы.

Вот рассказ о праздновании его дня рождения. Он все прекрасно помнил: ему подарили целых два индейских головных убора, и взрослые волновались, не зная, как он к этому отнесется. Он был в полном восторге. Не одна красивая штука из перьев, а целых две! Он помнил, как радовался тогда.

Савл искал самое первое упоминание о самом себе или, может быть, об умершей матери, о которой отец молчал. Тут ему попалась на глаза дата: 02.08.72, единственная запись, сделанная в год его рождения. О самом рождении в дневнике не упоминалось. Вырезки тоже никакой не было. Савл нахмурился, прочитав первые несколько слов.