Кто играет в кости со Вселенной?

Завод «Электросила» построил жилой дом на Лесном в так называемом Бутенинском квартале. В новом, модном тогда архитектурном стиле – конструктивизме. Михаилу Федоровичу как одному из руководителей завода выделили квартиру в этом доме. Отдельную квартиру! В тридцатые годы, когда жилищное строительство практически не велось! А жили они в большой коммуналке на Гороховой улице. Клавдия Петровна числилась там «ответственным квартиросъемщиком». Какой-никакой, но статус – командовать соседями. Вот это ее и запутало. Не захотела переезжать из центра, терять положение «главного по жилплощади»! Поругалась она с Михаилом Федоровичем – нашла коса на камень, но она оказалась гранитом. От квартиры пришлось отказаться. А среди начальства завода сложилось мнение, что он задается, не хочет с заводскими шишками жить в одном доме. Мол, указывает им на личное стяжательство, недостойное коммунистов. А тут пришла разнарядка по партийной линии на укрепление комсостава погранвойск. Ну, его под эту дудку и сбыли с глаз долой. Потом оказалось, что это его спасло: на «Электросиле» «обнаружились» японские шпионы, вся верхушка попала в мясорубку ежовских репрессий.

Второй раз бабушка спасла деда в 1941. Он служил на границе. Обустроился, вызвал семью. Клавдия Петровна по весне с детьми приехала к нему. Как это всегда бывало, они повздорили. Ну, она и схватила детей в охапку и обратно в Ленинград. А потом в Рыбинск на лето. И в спешке сборов прихватила какие-то его важные документы. Ух, он чертыхался. Пришлось ехать вслед, в Ленинград. А тут как раз война началась. Если бы он оставался на границе – погиб бы в первые же дни.

Вот, значит, и ему везло. Не только трудолюбием взял.

М-да. Дед Михаил – сложная судьба, противоречивый человек. Как и его линия рода. Если негативная энергетика передается от предков к потомкам, то… нужно ли вытаскивать на поверхность весь этот тяжелый багаж и нести дальше? Не закопать ли его поглубже в памяти ушедших? Не буди лиха, пока оно тихо. Или надо как в гештальт-психологии – вытащить детские травмы наружу, поработать с ними, понять и простить?

Мне показалось, что папа в конце своей жизни переосмыслил отношения со своим отцом. Недавно я нашел в домашней библиотеке богословскую книгу, полистал и наткнулся на выделенный карандашом абзац. И приписка папиным почерком – «про отца». Вот этот текст. Извини, Даня, за длинную цитату, но она как раз в тему: «Бог не дает человеку немощей и слабостей, а всегда дает силы. И то, как человек этими силами распорядится, определит „плоды“ его бытия. У кого-то плоды будут сочными и зрелыми, а у кого-то горькими. Например, горячность и страстность могут стать мужеством. Но та же энергия может превратиться в гневливость и сумасбродство. То есть человек, ведает он об этом или нет, сам решает, куда распределить „капитал“ своих душевных сил и возможностей. И даже если под влиянием внешних факторов он „поплыл“ в неверном направлении, он может это постепенно исправить».

Возможно, то же самое можно сказать и про весь род – постепенно исправить течение от темного тупика к светлому пути?

(Продолжение следует)

Глава 10. Глядя в зеркало заднего вида – 4

Самое непростое в жизни – понять, какой мост следует перейти, а какой сжечь.

Эрих Мария Ремарк

Я купил знаменитую книгу Наполеона Хилла «Думай и богатей» в середине девяностых годов, когда решил, что пора поднабраться знаний о своем новом поприще. Полистал и поставил на полку шкафа – смутила архаичность «год издания 1937». Что этот Наполеон может мне дать с довоенным взглядом на управление? И только через четверть века, уже заканчивая бизнес-карьеру, наткнулся на «Думай и богатей», когда очищал шкаф от пыли. Полистал снова. И с первых страниц так втянулся, забросив уборку, что в один присест дочитал до конца. Все золотые качества, которые нужно иметь, чтобы стать богатым. Богатство, как пример цели, но можно вместо него ставить любую другую мечту. Желание, вера, самовнушение, специальное знание, воображение, планирование, решение, настойчивость, мозговой центр, сублимация, подсознание, мозг, шестое чувство. Каждую главу мэтра я мог проиллюстрировать случаем из своей биографии. Непроизвольно напрашивался вопрос: если бы тогда, двадцать пять лет назад, дочитал Хилла до конца, проштудировал его одиннадцать шагов, это помогло бы мне быстрее достичь успеха? Есть большие сомнения. Чтобы понять универсальность советов классика, нужен маломальский опыт. Возможно, и моя книга будет бесполезна новичкам.