Кто играет в кости со Вселенной?

Офсетная печать – капризная технология: на бумагу наносится не краска, а смесь краски и увлажняющего раствора, который состоит из воды, спирта и добавки в увлажнение. Поймать и удержать правильный баланс краски и увлажняющего раствора – труднореализуемая формула: виртуозная работа печатников, умноженная на скрупулезный подбор технологами краски, реактивов, и еще раз умножение на идеальный климат в цеху. Несоблюдение хотя бы одного условия хоронит всю формулу. В какой-то момент нам показалось, что слабое звено – качество воды. Когда мы отправили на анализ нашу невскую воду в Японию, чтобы они посоветовали добавку, то получили ответ: «С такой мягкой водой офсетная печать невозможна, привозите воду из других источников». Ха-ха. Но в Ленинграде офсетная печать работает с 1960-х годов. Получается, что все ленинградские-питерские печатники и технологи – кулибины. Но Вилинбахова такие технологические тонкости не волновали.

А еще сложнее – добиться качества на двухкрасочной машине. После первого прогона, когда отпечатаны пурпурная и голубая краски, машина смывается и переходит на желтую с черной. И только после второго прогона видно полноцветное изображение. Если что-то в нем не так (например, неправильно сделана допечатная подготовка файлов), то исправить можно на ходу только на черной и желтой красках. Но если косяк был на пурпурной или голубой, то приходится разводить руками – исправить ничего нельзя, весь тираж уже пропечатан неверно. Это серьезный изъян двухкрасочных машин. Психологические травмы от таких испорченных заказов накапливались, хотя в большинстве случаев заказы сдавали, и клиенты были довольны. Видимо, кулибинские гены расплодились по всей Руси великой.

Но японский вердикт мне был не указ – я считал, что работники «Любавича» не дожимают вопрос качества. Очередной случай, когда истеричный клиент шваркнул мне на стол бракованные экземпляры, переполнил чашу терпения. Я решил начать «бой» за качество. Задача распадалась на две: технологическая и человеческий фактор. Технологи постепенно двигались в нужном направлении – я это видел: приобрели и использовали прибор измерения плотности краски, подбирали оптимальные химреактивы, стали акклиматизировать бумагу перед печатью в цеху. Было еще над чем работать, но главную проблему я видел в халатности. «Золотой фонд» типографии старался – к нему претензий не было. Но остальные, на мой взгляд, могли бы подтянуться. Ведь все заинтересованы в идеальном качестве. Выше уровень продукции – больше заказов, больше зарплата! Я так считал тогда. Это же простая логика? Мне казалось, что этот очевидный тезис не доходит до персонала. Просто надо его довести – и бой выигран. Наивный директор!

Я провел собрание и вроде разложил все причины и следствия по полочкам. Но ничего не изменилось – количество брака осталось на том же уровне. Тогда я пригласил консультанта. Впервые в своей практике. Евгений Соломонович Креславский – прекрасный специалист. Он предложил провести всем коллективом сессию «крестовый поход за качеством». (Одним боем здесь не отделаться – нужен долгий поход!) Я согласился. Для этого пришлось пожертвовать рабочим днем всего производства. Тридцать восемь работников восемь часов обсуждали, как победить «самих себя». Сессия – нечто среднее между тренингом и собранием. Работали в парах, группами, по одному, устно и на флипчарте. Креславский задавал темы, все их обсуждали. Очень хотелось все-таки одним ударом «завалить зверя» – исключить ошибки и халатность на местах. Рабочие, как мне показалось, скептически отнеслись к происходящему: «Ну, если шеф чудит, то пусть так и будет: нам-то заплатят по среднему».