Кто играет в кости со Вселенной?

– Конечно, смогу, конечно, беру! – я еще не верю, что все так удачно складывается. Хотя страх брать кредит у меня на первом месте, но стреляет в голову неловкость – Вику придется везти на отцовской «копейке». Купить более крутую тачку я по своим доходам мог еще пару лет до того, но не хотел: тратиться на «мерседес» – это «пустое». «Твердое» – развитие типографии. Вот это настоящий брутальный интерес! А потакать самолюбованию – «мелко, Хоботов». Но вот момент, когда я смутился: «копейка» может сыграть плохую роль в одобрении кредита. Ну да ладно, самого себя уже не изменишь: лучше подумать – не переоцениваю я свои силы? Сто двадцать пять тысяч долларов! Еще семь лет назад сто долларов – заоблачная сумма. А тут в тысячу раз больше: вдруг не смогу вернуть? Я провожу беглый расчет: перемножаю месячную производительность машины на отпускную стоимость печатного оттиска и полученную выручку умножаю на примерную рентабельность с «консервативной» поправкой – двадцать процентов (на самом деле тогда рентабельность была больше). Получилась прибыль, которая перекрывала месячный платеж по кредиту, – ну что ж, вернуть кредит смогу. А вдруг новый обвал рубля? Но я отбрасываю сомнения, азарт уже расправил паруса и понес меня в безбрежный океан.

Увидев мою «копейку», на которой я ее подвез, Вика не смогла сдержать удивления на лице. Но вопросов не задала. Позже, когда я неоднократно брал кредит в КМБ, познакомился с Викой ближе, поинтересовался:

– Как это вы даете кредиты незнакомым предприятиям без стопроцентного «белого» баланса.

– А нас учили оценивать по косвенным признакам – хочет предприниматель реально вернуть кредит или жульничает?

– По глазам, что ли?

– В том числе по взгляду. По виду производства, настроению сотрудников и другим критериям.

– По марке автомобиля?

– И это тоже. Ты своей «копейкой», конечно, нас смутил. Мы обсудили и решили, что ты чудак. Но чудак, который хочет вернуть кредит, – она рассмеялась.

– И что? Не было проколов с гаданием по глазам?

– Были, но немного. ЕБРР понимал, что в России на начальном этапе давать кредиты надо не по финансовой отчетности – иначе никому не дашь. А миссия ЕБРР – именно помощь в развитии бизнеса.

Вот так мой семнадцатый пункт из списка оказался выигрышным: легко и недорого «Любавич» получил кредит. Я уже знал правило «разумного привлечения заемных средств» – не надо брать чужие деньги, если они превышают две трети своих активов. Это компромисс между желанием развивать предприятия и рисками. Знал и нарушал. Азарт не только надувал паруса, но застил глаза. В помощь мне сыграло другое правило – стандартный производственный инвестиционный цикл – пять лет. А я взял кредит на два года, и расчет показал, что могу его вернуть. Значит, финансовый рычаг в те романтические годы был настолько мощным (в отличие от классических ситуаций, которые пришли через несколько лет), что облегчало возврат заоблачных займов.

Так получилось, что «Ирис» продал «Любавичу» даже не четырех, а пятикрасочную Polly-566 (на складе оказалась свободной именно эта машина). Вторая красавица «Полина» встала в цеху и начала молотить с первой минуты – печатники уже освоили данную технику, два года потренировавшись на старшей сестре Polly-266.

Настал самый звездный период в моей бизнес-жизни. Если на этапе «младенчества» захватывало дух от молодости, чувства локтя, новых освоений, то на этапе «детство» захватывало дух от побед – ощущения, что получается все. Причем шутя. Тот лукавый момент, когда считаешь, что ухватил бога за бороду.

Производительность типографии выросла за месяц более, чем в три (!) раза, – с новой полноцветной машиной типография вырвалась вперед: большинство конкурентов так не рисковали, как я, инвестировали скромнее. Выросло качество, сократились сроки, красивой продукции радовались все: от заказчиков до рабочих. С загрузкой новых мощностей проблем не было – заказы лились, как вода на мельницу в половодье, – спрос на рекламную полиграфию продолжал расти после девальвации рубля. Конкуренты присутствовали, но работы хватало на всех с горкой. Интернетом (технологическим врагом) еще не пахло. Бренд «Любавич» завоевывал город уверенной поступью. Я по-прежнему не вел финансового учета, но по той пачке купюр, что стало оставаться у меня в сейфе в конце каждого квартала, я понимал – прибыль прет. Ох, прет!

Фортуна меня не подвела и в части возврата кредита: за два года, на который я влез в долг, рубль вел себя солидно, кризисов не случилось. И кредит КМБ я отдал, не напрягаясь и досрочно – за полтора года.

* * *

Год вершины. Такой эйфории, как в тот год, больше не случалось. Переполнявшее меня ощущение мчащейся бригантины в лучезарное будущее с развевающимися на ветру парусами передалось персоналу. Да и сам я был молод и крепок физически и морально. Хотелось «рвать городишко» и впредь. Правда, мне некогда было брать отпуск – работа-работа-работа! И самооценка, наконец, поверила в мою звезду.