Кто ты, Билли Притти?

«Есть ли у подкастов будущее в журналистике? В транспорте, в очередях и даже во время воскресной пробежки вы наверняка замечаете все больше людей с наушниками в ушах. Этот феномен – подкасты, передачи на темы столь же широкие, сколь и разнообразные, которые цветут пышным цветом на аудиоплатформах. У таких передач есть, разумеется, слушатели, возможно, среди них и вы, но есть и создатели. Сегодня каждый может взять наушники и микрофон и стать «подкастером». Но в таком случае можно ли доверять тому, что в подкастах рассказывают? На этот вопрос попробует ответить наша журналистка Ингрид Дебар».

На смену ведущему приходит голос Ингрид. Она увлекает нас с собой на улицу, где спрашивает людей, слушают ли они подкасты. Мужчины и женщины разных возрастов отвечают на ее вопрос. При утвердительном ответе она просит перечислить названия подкастов. И тут одна девушка называет «Карт-бланш» Билли Летелье.

Репортаж продолжается в каком-то офисе. Журналистка показывает свое уличное видео мужчине лет сорока, сидящему у книжных полок. Титры внизу экрана сообщают нам, что это Патрис Лебеф – эксперт в области подкастов. Невольно напрашивается вопрос, не является ли Патрис временно исполняющим обязанности такого эксперта и не прокомментирует ли он через несколько дней перед камерой гавайскую пиццу или жизнь Людовика XVI. Патрис находит все очень интересным и отмечает детали, касающиеся современного общества, однако предостерегает об опасности фейковых новостей. И тут он добавляет фразу, которая изменит мою жизнь.

«Тем не менее в некоторых подкастах мы находим очень хорошее содержание. Такое содержание может потягаться с продуктом крупнейших медиагрупп. Вот, кстати, одна девушка говорила о “Карт-бланше” Билли Летелье. Это, по моему мнению, один из лучших подкастов современности».

С тех пор, кроме звукооператора, который монтирует выпуски, со мной работают еще четыре человека. Три еженедельных выпуска переросли в ежедневные со специальным форматом по выходным. «Карт-бланш» прочно занял место в радиомире и регулярно пробирается на верхние строчки рейтингов среди самых популярных передач.

* * *

У Клары по-прежнему ни для кого нет времени, но для меня оно теперь у нее есть всегда. Сегодня утром, заглянув ко мне кабинет, она выпаливает:

– Вы же говорите по-английски, так ведь?

– Э-э… я…

– Надо, чтобы вы говорили по-английски, Билли. Подождите, я принесу кофе. Я сейчас.

По-английски я не говорю. И вспоминаю месье Кордье, учителя, который решил, что я не сто́ю его усилий и к моему плачевному уровню владения этим языком он отношения не имеет. Я хотела доказать ему, что из меня выйдет толк, но у меня ничего не получилось.

Представляю себе его лицо в мельчайших подробностях, а ведь столько других лиц я успела забыть. Интересно, что с ним стало, по-прежнему ли он ввязывается только в те битвы, о которых точно знает, что они будут выиграны.

Тут в дверь стучит Клара и входит, не дожидаясь приглашения. Она стоит за спинкой стула, на который обычно все садятся. Мне кажется, ее тело не смогло бы выдержать сидячее положение. Ведь, вне зависимости от ситуации, Клара несгибаема.

– Нам пора выходить на международный уровень.

Она отпивает глоток кофе и принимается расхаживать по комнате из конца в конец.

– Если не выйдем мы, это сделают другие. Вы уже немного меня знаете: эта мысль мне невыносима.

Клара достает из кармана электронную сигарету, затягивается и продолжает:

– Сила этого подкаста – вы. У вас такой особенный голос… Голос, которым вдобавок вы прекрасно владеете. Вы – та девушка, с которой слушатели отождествляют себя, но в вас есть кое-что еще. И потом, англичане, американцы… они обожают французский акцент. Можно даже придумать слегка штампованное имя. Билли the Френчи, например. Или просто Билли Френчи. В конце концов, почему бы нет. Это сценическое имя звучит совсем неплохо, не так ли, Билли Френчи?

– Клара, спасибо. Я тронута… но я не говорю по-английски. Совсем.

Она останавливается и поворачивается ко мне.

– Это не проблема. Вы уедете на полгода в Лондон, мы наймем вам коуча для интенсивного курса, как киноактерам. А когда вернетесь, запустим подкаст на английском.

Она направляется к двери, бросив мне «Мы еще поговорим», и, затягиваясь электронной сигаретой, скрывается. В ту же минуту на экране моего компьютера высвечивается письмо от Бенжамена.

«Я забыл дома телефон. Если тебе нужно будет со мной связаться, позвони мне на рабочий».

* * *

С самого утра эти несколько слов, высветившиеся на экране его телефона, не дают мне покоя. Я задаюсь вопросом, кто же эта Эльза, которую в списке контактов он прячет за мужским именем, и насколько верна та фраза, которую в один голос твердят большинство обманутых женщин: «Я ничего не подозревала».

Потому что именно так. Я ничего не подозревала.