Куджо

Вик переглянулся с женой, и во второй раз за утро у них случился момент общего смеха. На этот раз они рассмеялись телепатически.

Прощание было легким. Только Тэд с его детским чувством времени, когда несколько дней тянутся целую вечность, горько расплакался.

– Ты подумаешь обо всем? – снова спросила Донна, когда Вик уже сел в машину.

– Да.

Но по дороге в Бриджтон, где его ждал Роджер, он думал только об этих моментах почти идеальной мысленной коммуникации. Два за одно утро – очень даже неплохо. Всего-то и нужно, что пробыть вместе восемь или девять лет, примерно четверть всей прожитой жизни. Ему вдруг подумалось, что сама концепция человеческого общения устроена как-то нелепо: чтобы добиться хотя бы какого-то результата, надо прикладывать поистине титанические усилия. И если что-то получится хорошо, надо быть осторожным, чтобы ничего не испортить. Да, он подумает об их с Донной будущем. У них было много хорошего, и хотя некоторые каналы для передачи сигналов теперь закрылись, забитые бог знает каким дерьмом (часть которого, вероятно, еще побулькивает), осталось немало открытых каналов в относительно неплохом рабочем состоянии.

Тут надо очень серьезно подумать – но по чуть-чуть зараз. Чтобы случайно не преувеличить масштабы бедствий.

Он включил радио и стал думать о бедняге профессоре Шарпе.

* * *

Джо Камбер подъехал к автовокзалу в Портленде без десяти восемь. Туман рассеялся, и цифровые часы с термометром на здании банка «Каско» уже показывали семьдесят три градуса.

Джо сидел за рулем в своей фетровой шляпе, готовый обматерить всякого, кто подрежет его на дороге. Он ненавидел кататься по улицам в больших городах. Когда они с Гэри приедут в Бостон, он бросит машину на первой же подходящей стоянке и не вспомнит о ней до возвращения домой. Ездить можно и на метро, если они разберутся со схемой. Если не разберутся, будут ходить пешком.

Черити надела свой лучший брючный костюм – светло-зеленый – и белую хлопчатобумажную блузку с оборками у ворота. Бретт удивился, увидев серьги у нее в ушах. Мама почти никогда не носила серьги, надевала их только в церковь.

Бретт застал ее в одиночестве, когда она поднялась в спальню – одеваться в дорогу, – предварительно накормив мужа овсянкой. За завтраком Джо сидел в хмуром молчании, на все вопросы отвечал односложно, а потом и вовсе прервал разговор, включив радио, где передавали результаты бейсбольных матчей. Черити с Бреттом боялись, что это молчание чревато губительным взрывом, и тогда их поездка может отмениться.

Черити была уже в брюках и как раз надевала блузку. Бретт заметил ее бюстгальтер телесного цвета и опять удивился. Он и не знал, что у мамы есть какое-то белье, кроме белого.

– Мам, – встревоженно позвал он.

Она обернулась к нему – так резко, как будто сердилась.

– Он тебе что-то сказал?

– Нет… нет. Это Куджо.

– Куджо? А что с Куджо?

– Он заболел.

– Что значит «заболел»?

Бретт рассказал, как вышел на заднее крыльцо с миской «Шоколадных мишек», как спустился в туман, затянувший весь двор, как из тумана внезапно возник Куджо с дикими красными глазами и пеной на морде.

– И он шел как-то странно, – закончил Бретт. – Как будто его шатает. Наверное, надо сказать папе.

– Нет, — яростно проговорила она и схватила его за плечи. Сжала так сильно, что ему стало больно. – Не надо ему говорить! – Он посмотрел на нее, испуганный и удивленный. Она чуть ослабила хватку и заговорила уже спокойнее: – Просто он тебя напугал, когда так внезапно вышел из тумана. С ним наверняка все в порядке. Да?

Бретт попытался подобрать правильные слова, чтобы она поняла, как жутко выглядел Куджо и как на мгновение ему показалось, что пес сейчас бросится на него. Нужных слов не нашлось. Может быть, он и сам не хотел их найти.

– А если что и случилось, – продолжала Черити, – то вряд ли что-то серьезное. Может быть, на него брызнул скунс…

– Скунсом не пахло…

– Или он запыхался, гоняясь за кроликом или сурком. Или наткнулся на лося в болоте. Или просто наелся крапивы.

– Да, он может, – с сомнением проговорил Бретт.

– Твоему отцу только дай повод, – сказала она. – Я прямо слышу, как он говорит: «Заболел? Ну, так это твой пес, Бретт. Сам с ним и возись. У меня куча работы, некогда мне разбираться с твоей зверюгой».

Бретт уныло кивнул. Он тоже об этом подумал, наблюдая, как хмуро отец ест свой завтрак под громкий рев радио.

– А когда мы уедем, твой папа уж точно о нем позаботится, – сказала Черити. – Он любит Куджо почти так же сильно, как ты. Просто не подает виду. Если он заметит, что с Куджо что-то не так, он отвезет его к ветеринару в Саут-Пэрис.

– Да, наверное.

Мама вроде бы говорила все правильно, но ему все равно было тревожно.

Она наклонилась и поцеловала его в щеку.

– Точно тебе говорю! Если хочешь, сегодня вечером позвоним папе. Как тебе такой вариант? Когда будешь с ним говорить, как бы невзначай спросишь: «Пап, а ты кормишь моего пса?» И все станет ясно.

– Ага, – сказал Бретт.