Кукольная королева

– Из «Тёмного венца» выжили мы четверо, – сказал Алексас, – и за нас я ручаюсь. В конце концов, не столь глуп предатель: ясное дело, что подозревать будут кого-то из выживших. Он один из тех, кто остался в штаб-квартире и погиб… якобы.

– Думаешь?

– Готов поклясться. Я знаю Герланда и знаю Найджа.

– Но в вашем сообществе есть не только человек короля, предавший вас, но и человек Палача, который помог нам встретиться. Если не сам Палач. Вы с братом должны это понимать.

– Тогда почему ты согласилась к нему присоединиться?

– У тебя есть что предложить мне в качестве альтернативного варианта? – равнодушно спросила Таша. – Втроём нам с амадэем не справиться. Хотя бы часть твоих сообщников будет на моей стороне – и только на моей.

– Не факт, что с Венцом исход не будет тем же, чем и без него. Если не хуже. – Алексас резко сел, заставив ковёр из одуванчиков захрустеть. – Я очень хорошо знаю Герланда. Я знаю, что стоит тебе переступить порог штаб-квартиры, и он будет диктовать каждый твой шаг. Все они… ты и шага без дозволения сделать не сможешь. Кто-то будет любить тебя, большинство – уважать, но в конечном счёте ты снова будешь разменной монетой, только в другой игре. Я сомневаюсь, что даже если все мы доживём до твоего вступления на трон, что-то изменится. Они никогда не оставят тебя в покое. И на престол хотят возвести с единственной целью: чтобы править самим.

– Я понимаю.

– И принимаешь это так спокойно?

Таша скатывала в пальцах кончики крупных, перистых, горечью пахших листьев.

– Чтобы спасти Лив, я готова…

– А если они не смогут её спасти?

Слова замерли на губах нитью, оборвавшейся посреди очередного стежка.

– Я уже говорил: я очень хорошо знаю Герланда. Лучше, чем он думает. И то, как он говорил с тобой… Он не может спасти твою сестру. – Алексас говорил спокойно – и с той же горечью, что разливали в воздухе израненные одуванчики. – Ему об амадэях ведомо больше, чем мне, чем Найджу, чем кому бы то ни было. В Лесном Королевстве ещё живут те, кто был с ними знаком. Герланд знает, что ему не победить, да только ему и нет дела до твоей сестры: ему нужна ты. Только ты. А она – твоё слабое место. Ты пойдёшь за Венцом ради неё, а когда её не станет, сломаешься окончательно. И подчинишься любым приказам, потому что тебе будет всё равно.

– Тогда я умру.

– О, нет. Не умрёшь. Они этого не допустят. Есть много способов возродить в человеке желание жить. Красивые речи о тех, кто отдал свои жизни ради твоей. Напоминание о любимой матушке, которая желала бы тебе долгих счастливых лет, причём на троне. Они не остановятся ни перед чем, даже если придётся магически вмешаться в твоё сознание. Герланд ещё далеко не самый беспринципный в этой компании.

…у неё из-под ног выбили все опоры, и она летела вниз, цепляясь ногтями за случайные выступы, которые на миг замедляли падение – а потом выворачивались, ускользали из-под пальцев, вновь не оставляя ничего, кроме пустоты и неумолимо приближающегося дна. Её бросили одну в тёмном лабиринте, и сейчас она блуждала по бесконечным коридорам нескончаемого мрака; порой впереди мелькал свет, но в который раз она заходила в тупик, когда тот оказывался лишь губительным миражом.

В непроницаемой тьме ведь часто мерещится свет…

– Ты бывала здесь раньше?

– Да, – едва слышно откликнулась Таша, механически размыкая губы.

– И какой тогда была Равнина?

– Одуванчики – белыми. Небо – голубым.

Она не знала, зачем её спрашивают об этом. Старалась лишь не нырнуть слишком глубоко в память, немедля растянувшую перед глазами картинку плоского камня и сидящей на нём фигуры в фортэнье.

…сколь бы многого ни утаивал от неё Арон Кармайкл, хотя бы две вещи в итоге оказались правдой. Он любил её – как она его.

– Ложные Земли отражают души пришедших. Чувства, царящие в них. Они каждому видятся по-своему. – Алексас обвёл рукой темноту. – Какой ты видишь Равнину сейчас?

Таша подняла взгляд, посмотрев во мрак – и только сейчас осознала, насколько холоден ветер, скользивший по её лицу, и до чего колюч окружавший их чертополох.

– Так вот я не хочу, чтобы ты жила такой, – сказал он, прочтя ответ в её лице.

– Алексас, если я не приму помощь Венца…

– Мы можем обратиться к Норманам. К Мастерам Школы.

– Не можем. Ты знаешь. Правда о том, кто я, рано или поздно всплывёт, и то будут уже не байки о последней Морли.

– Я знаю одно. Венец для тебя – неверный путь. И попробовал бы кто сказать мне об этом пару шестидневок назад, я бы рассмеялся ему в лицо. Но тогда я ещё не знал тебя так, как знаю сейчас.

Таша отшвырнула лиственный комок во тьму. Вспоминая всё, что услышала сейчас, и то, что видела и слышала когда-то.

«…его душа – свет. И чистота таит силу, какую зло не может даже представить.

Пускай могущество врага стократ больше, сегодня Дракону не дано победить…»

Слова с книжных страниц всплыли в сознании сами собой. Всего лишь глупые сказки для глупых девочек.

Или…