Культурный дневник 16.01.2014- 18.06.2013

Пассажирские самолеты прилетают в Хартум под покровом ночи: видимо, так дешевле, но кажется, что это конспирация. Туристов почти нет, все боятся. В списке самых опасных стран мира Судан находится на первом месте. Правда, на втором – Грузия, где якобы можно подорваться на российском снаряде, а на третьем – прекрасный Ливан, так что комичного в рейтинге больше, чем достоверного. Время от времени в Судане похищают иностранцев (три года назад из плена дважды вызволяли российских летчиков), а двух сотрудников американского посольства застрелили прямо в столице. В 1998 году США нанесли удар по фармацевтической фабрике "Аль-Шифа" в Хартуме (там производили, среди прочего, лекарства от малярии), заподозрив ее в сотрудничестве с "Аль-Каидой", а в октябре прошлого года израильские самолеты разбомбили хартумский завод по производству боеприпасов "Ярмук". Большая война тут может начаться когда угодно.

В 2014 году исполняется 25 лет со дня военного переворота, который привел к власти Омара аль-Башира

В хартумском аэропорту хмурятся самолеты ООН с гуманитарной помощью, а гражданских рейсов кот наплакал: в Кению, Турцию и Каир. Первый признак диктатуры – изощренная и бессмысленная бюрократия (видимо, подражание британской): нужно сначала оставить отпечатки четырех пальцев правой руки, потом четырех пальцев левой, и наконец – отдельно – двух больших пальцев. Вспоминаю гонконгский триллер о нелегальном мигранте, который, чтобы обмануть полицию и заполучить вид на жительство, прикрутил себе отрубленные руки таксиста.

На моем невинном чемодане таможня поставила оранжевым мелом зловещий крест, как на двери гугенота, но спецпроверка ничего предосудительного не обнаруживает. Здесь, как и в Иране, не действуют кредитные карты из-за введенных в 2002 году американских санкций, однако доллары открывают все двери. Элегантная полицейская (которой я от растерянности не по-мусульмански пытаюсь пожать руку) забирает мою сотню, и вот уже виза готова.

Познания о России у таксиста исчерпываются словом "водка", которое он произносит со сладострастным причмокиванием. В Судане строжайший сухой закон, и упоминания о недоступном алкоголе похожи на разговор о женщинах в камере смертников.

Не озабоченные правами человека и прочей сентиментальной мишурой китайцы занимают места, освобожденные европейцами и американцами. Контракты на крупное строительство в Судане (например, злодейских плотин, уничтожающих тысячелетнюю историю Нила) получают китайские компании. В четыре утра попадаю в китайскую гостиницу с узорами на перилах и статуями журавлей.

10 декабря

Два самых известных иностранца, до недавнего времени обитавших в Хартуме, – террористы Усама бин Ладен и Карлос-Шакал. В августе исполнится 20 лет со дня захвата Карлоса французской разведкой. Говорят, он так раздражал ваххабитов Башира пьянством и распутством, что они сами сдали его французам, но дело темное. Бин Ладен покинул Судан в 1996 году и переселился в Афганистан. В Хартуме у него были два дома, тщательно охранявшиеся – в одном он пережил покушение секты такфиристов, считавшей его недостаточно правоверным. Режим Башира уже много лет пытается доказать, что больше не спонсирует терроризм, однако все тщетно: только что диктатора не пустили в Нью-Йорк, где он собирался "бросить вызов США" с трибуны ООН.

Получаю пачку документов: размноженные для блокпостов разрешения на передвижение и фотографию. Нельзя снимать мосты, вокзалы, водонапорные башни, электростанции, а также трущобы, нищих и другие неэтичные сюжеты. Суданская диктатура, как водится, больше всего озабочена укреплением нравственности. К Лени Рифеншталь был приставлен хартумский полицейский, он всюду следовал за ней и следил, чтобы она не фотографировала голых туземцев.

Поклонник президента Судана целует его портрет

В романе Сорокина "Теллурия", который я читал в самолете, междоусобные войны нового средневековья раскалывают Россию и Европу на мелкие княжества. Что-то подобное уже произошло в Судане: нефтеносный Юг окончательно отделился, еще несколько провинций (например, богатый район Абей) не хотят признавать власть Хартума, так что Север быстро движется к экономическому краху. Цены на бензин подскочили за несколько месяцев от полутора фунтов до почти четырех, из-за этого в сентябре и начались беспорядки. Наверху уже идет раскол: в сентябре возникло Национальное движение за перемены, объединившее всех врагов аль-Башира. Появился и свой Ельцин: Гази Атабани, бывший советник диктатора, исключенный из правящей партии. Дряхление суданского режима, у которого нет ничего, кроме иссякающей нефти, похоже на поздний путинизм. Как и в России, всем заправляют спецслужбы, и сходство типажей поразительно: поменяй цвет кожи, и товарищ, ставящий печать на очередное разрешение, вполне мог бы заседать в Управлении ФСБ по Самарской области.