Кусака

Девушка целеустремленно подошла ко второму столу, вскинула кулак и проломила покрытую зеленым сукном столешницу. Потом взяла стол за край и швырнула через весь бар в игральные автоматы. Мужчины глазели на это разинув рот, а Джек Блэр едва не лишился чувств, поскольку знал: чтобы поднять такой стол, нужны трое здоровых мужчин.

Девушка повернула голову и осмотрела произведенные разрушения. Ее руки совершенно не пострадали, она даже не запыхалась. Лори повернулась к мужчинам:

– Ну, теперь потолкуем.

Бёрл Кини взвизгнул, как собака, получившая удар хлыстом, и неуклюже пополз к двери – но куда там! В тот самый миг, когда он потянулся к дверной ручке, Лори прыгнула на него. Она перехватила запястье Бёрла и резко вывернула. Кости не выдержали, у локтя высунулись наружу их зазубренные края. Бёрл пронзительно закричал и стал вырываться, стремясь выбраться за порог. Лори, не отпуская сломанную руку Кини, ударила ребром ладони в лицо. Бёрл проглотил собственные зубы, а его нос превратился в лепешку. Заливаясь кровью, он упал на колени.

Джек пошарил возле кассы и вытащил дробовик. Девушка повернулась к нему. Джек не знал, что это за чудище, но разделять участь Бёрла не собирался. Бармен спустил курок.

Грянул выстрел, в плечо ударила отдача. У девчонки в животе появилась такая дыра, что любо-дорого смотреть, из спины полетели куски красной и серой ткани. Лори бросило на стену, она сползла на пол, оставляя слизистый след.

– Боже Всемогущий! – крикнул Кёрт в наступившей тишине. – Ты ее укокошил!

Хэл Маккатчинс взял кий и ткнул в подергивающееся тело. В ране на животе копошилось что-то вроде огромного клубка червей.

– Господи, – сказал он сдавленным голосом. – Ты же ее к чертям собачьим…

Но тут девчонка села.

Хэл не успел отпрыгнуть. Она вырвала кий так быстро, что ему обожгло ладони. Тяжелым концом палки Лори ударила Хэла по ногам. Коленные чашечки разлетелись, и Хэл ничком рухнул на пол.

Девчонка встала. Из живота у нее сочилась серая слизь, на губах играла злобная улыбка. Красноватый свет ламп блестел на иголках, которые украшали ее рот.

– Нарываетесь? – спросила она. – Ну ладно.

И тупым концом кия ударила Маккатчинса по голове. Кий сломался пополам, а череп Хэла лопнул, как волдырь. Ноги исполнили танец смерти. Свет упал на обнажившийся мозг.

– Да пристрели ты ее! – заорал Кёрт, но палец Джека уже нажал на спусковой крючок.

Раненное в бок существо завертелось на месте и отскочило назад. В воздухе повис серый туман. Кёрт хрипло вскрикнул, потому что обнаружил у себя на ладонях и рубашке липкую сырость. Существо повалилось на стол, но выпрямилось. Видневшиеся в ране ребра, казалось, были сделаны из вороненого металла, а из дыры в животе вывалился клубок багровых внутренностей. С острым обломком кия в руке Лори двинулась к стойке.

Джек неловкими пальцами пытался загнать в казенник новый патрон. Кёрт на четвереньках пополз под стол, в укрытие, а Харлан с Питом вжались в стену, как застигнутые врасплох тараканы.

Джек вскинул дробовик и приготовился стрелять. Существо метнуло обломок кия, как дротик. Его острый конец пробил Джеку горло и в кровавом облаке вышел сзади, но палец бармена уже дернул курок. Выстрел снес чудовищу правую половину лица, содрав серую ткань и красные мышцы с металлической щеки и такой же челюсти. Правый глаз твари закатился. Джек, задыхаясь, схватился за горло и упал за стойку.

– Уходи! Уходи! – истерически взвизгнул Пит, а Харлан поднял стул и запустил им в тварь.

Не обратив на это никакого внимания, она кинулась на Харлана, обеими руками вцепилась ему в горло, оторвала от пола и свернула шею, как цыпленку. Лицо Харлана тут же посинело.

Пит упал на колени, воздев руки.

– Прошу вас… О господи, не убивайте меня! – взывал он к милосердию. – Пожалуйста, не убивайте!

Отшвырнув Харлана Наджента в сторону, точно старый мешок, тварь заглянула Питу в глаза. Она улыбнулась (из раны на лице текла какая-то жидкость), схватила Пита за запястья, поставила ногу ему на грудь и резко дернула.

Руки Гриффина выскочили из плечевых суставов. Вздрагивая всем телом, Пит повалился на пол. Он шевелил губами, но слышалось лишь потрясенное пришепетывание.

Кёрт под столом ощутил во рту вкус крови – он прикусил язык, чтобы не закричать. Казалось, будто его рассудок затягивает в глубокий омут тьмы: тварь держала перед собой отделенные от тела руки Пита Гриффина, словно изучая анатомию. Пальцы Пита еще сжимались и разжимались, поливая доски кровавым дождем.

«Я следующий, – подумал Кёрт. – Господи, помилуй, я следующий».

Выбор был прост и не слишком богат: остаться или бежать. Кёрт сунул руку в карман и достал ключи от машины. Они звякнули. Чудовище непостижимым образом повернуло голову так, что лицо оказалось на месте затылка, и единственным горящим глазом отыскало источник шума.