Кусака

Удлинившийся шишковатый череп твари превратился во что-то среднее между головой лошади и головой насекомого, шея стала короткой и мощной. По всему телу вспухали и перекатывались мышцы, сбрасывая куски мертвой плоти. Коди вдруг понял, что ничего подобного не видел ни в фантастических фильмах, ни в мексиканских «ужастиках» по одной простой и страшной причине: в чудовище бурлила жизнь. Когда прежняя шкура слетела, его неуклюжие движения стали быстрыми и точными, как у скорпиона, выбежавшего из сырой тьмы под камнем. Плоть головы лопнула, точно диковинный плод, и повисла лохмотьями, явив кошмарное зрелище: костяные гребни и черную чешую. Выпуклые глаза лошади всосало внутрь. Теперь под бронированным нависающим лбом поблескивали янтарные глаза с вертикальными черными зрачками. На месте лошадиных ноздрей появились еще два глаза, а вдоль боков с зычным «ву-у-ушшш!» раскрылись ромбовидные щели.

Монстр стряхнул последние клочья прежней оболочки: взору людей предстало почти пятнадцатифутовое узкое тело, восемь шестифутовых ног, еще двадцать футов хвоста до подрагивающего в воздухе шипастого шара. Обе пары глаз двигались независимо друг от друга. Чудовище повернуло голову, следя за паническим бегством жителей Окраины к реке, и у самого основания черепа Рик увидел третью пару глазниц.

– Давай назад, – велел Коди Миранде.

Сказал он это хладнокровно, словно видел таких тварей каждый божий день. Внутри парнишка словно заледенел, понимая: или пан, или пропал. Обычный риск. Он поднял револьвер, чтобы четырежды нажать на спуск.

Но под дуло шагнул кто-то в черном, с воздетыми руками, в которых был зажат увенчанный позолоченным распятием жезл. Мимо Рика прошел отец Ла-Прадо. Рик был слишком ошеломлен, чтобы остановить священника, но, взглянув в пепельное лицо старика, понял, что того просто-напросто поглотила Великая Жареная Пустота.

Отец Ла-Прадо принялся выкрикивать по-испански:

– Всемогущий Господь изгоняет тебя! Вседержитель и Дух Святой ввергают тебя обратно в ад!

Он не останавливался. Рик сделал два шага вслед старику, но смотревшая с насекомьего черепа четверка глаз уперлась в Ла-Прадо, и тварь энергично двинулась вперед, как черный пыхтящий локомотив. Ла-Прадо с бесстрашием умалишенного поднял крест.

– Именем Господа приказываю тебе: возвращайся в преисподнюю! – воскликнул он. Рик протянул руку, чтобы ухватить священника за сутану. – Приказываю тебе! Приказываю…

Раздался пронзительный визг, похожий на рыдание зловещей баньши[26]. В нескольких дюймах от Рика что-то мелькнуло, в ушах засвистел ветер. Рука парнишки оказалась в крови, а отец Ла-Прадо внезапно исчез. Как сквозь землю провалился.

«У меня на рубашке кровь», – сообразил Рик, погружаясь в облако дурмана и чувствуя затхлый запах меди.

На него пролился алый дождь. И еще что-то. Посыпались какие-то кусочки. Слева от Рика об асфальт ударился ботинок. В шести или семи футах справа – рука. Вокруг падали на землю останки отца Ла-Прадо, высоко подброшенного и разодранного в клочья шипастым шаром. Последним упало разломанное надвое распятие.

Монстр снова занес окровавленный хвост. Коди увидел, как он задрожал, готовый нанести удар. Рика словно парализовало. Времени оценивать прошлое и настоящее не осталось; Коди припустил к Хурадо, дважды выстрелил на бегу и увидел, что пара янтарных глаз сосредоточилась на нем. Три драгоценные секунды существо медлило, выбирая между двумя мишенями, а потом злобно стегнуло хвостом в сторону. Костяные шипы со свистом рассекли воздух.

Коди прыгнул на Рика, сбил с ног, так что тот распростерся на тротуаре, услышал, что шипастый шар приближается, и сам распластался на окровавленном асфальте.

Шар пронесся менее чем в футе над ним и грозным расплывчатым пятном, но Коди уже извернулся, как червяк на раскаленном противне. Шар высек искры из асфальта и ретировался, готовясь к новому удару, и Коди увидел, что Рик сел. Лицо его было в крови Ла-Прадо.

– Беги! – крикнул Коди. – Я вытащу Миранду!

Рик не отозвался, но Коди больше ничем не мог ему помочь. Миранда, скорчившись на ступеньках церкви, звала брата. Коди поднялся, прицелился твари в глаз и выпустил две последние пули. Второй выстрел выбил из чешуйчатого темени сгусток серой жидкости. Чудовище громко зашипело и отбежало, быстро перебирая лапами.