Кусака

Коди перестал кружить по клетке. Он находился рядом с решеткой, но жара не чувствовал: прутья горели холодным огнем. На полу стояла черная пирамида размером с обувную коробку. Когда пленников внесли сюда, зажатый у Кусаки под мышкой и почти раздавленный рукой твари Коди увидел, как монстр тронул эту пирамидку башмаком. Она засияла изнутри тусклым фиолетовым светом. Раздалось басистое гудение, а затем Коди понял, что их с Мирандой сбросили на черный диск, оказавшийся полом клетки. Ее прутья засветились, и она поднялась в воздух.

Чуть погодя (сколько прошло времени, Коди не знал – с головой у него все еще было плохо) в помещение вошло существо с лицом Мэка Кейда и растущим из груди собачьим торсом и головой. Оно принесло еще кого-то. Коди следил, как существо коснулось башмаком пирамидки. Зажегся фиолетовый свет, и клетка стала опускаться. Когда она достигла пола, прутья погасли, и пленники оказались в компании Сержанта Деннисона. Существо опять коснулось пирамидки. Прутья вспыхнули. Клетка оторвалась от пола. Кусака посмотрел на Сержанта и спросил, как его зовут (у Коди он спрашивал имя девушки). На то, чтобы понять вопрос, у Сержанта ушло несколько секунд, но в конце концов он, заикаясь, назвался, и Кусака ушел. Но Коди успел заметить зажатую в зубах пса черную сферу.

Сейчас юноша рассматривал темную пирамидку. Он подозревал, что это выключатель. Если дотронуться до него, клетка опустится, а прутья перестанут жечься. Но пирамидка находилась в трех футах под ними и еще в трех – от края клетки. Слишком далеко, чтобы дотянуться, даже если удастся просунуть руку между прутьями, не спалив ее до локтя. И все же… Коди не мог придумать иного выхода. Даже не зная, каковы планы Кусаки, он догадывался: добра не жди.

Парнишка залез в карман и вытащил монетку в десять центов, четыре пенса и зажигалку. Какое давление нужно, чтобы выключатель сработал? Возможно, достаточно попасть в него зажигалкой… но Коди быстро отверг эту мысль: если зажигалку пробьет, жидкость загорится, и пламя охватит клетку. Он убрал зажигалку в карман, лег на живот, сделал ладонь «дощечкой» и, прижимая к ней монетки большим пальцем, потянулся к огораживавшим клетку прутьям. Зазор между ними был достаточно велик, чтобы рука прошла, и Коди начал осторожно высовывать запястье наружу, благодаря судьбу за то, что он такой тощий. Грудь снова прострелило болью. Юноша судорожно втянул воздух, и от этого движения рука едва заметно отклонилась вправо.

Волоски на предплечье тихонько затрещали, выгорая. Коди старался не делать лишних движений, но рука дрожала от усилий. Ладонь начала потеть. Он попытался передвинуть монетки так, чтобы щелчком запустить их в пирамидку, – и немедленно лишился десятицентовика и одного пенса, упавших прямо на пол. Руку сводило, а прицелиться было некогда. Резким движением запястья Коди бросил обе монетки: одна ударилась об пол за пирамидкой, а вторая – слева от нее.

– Черт! – сказал он и втащил руку обратно.

Все волоски до середины предплечья испепелились, но кожа не пострадала. Однако еще чуть-чуть – и в клетке запахло бы горелым мясом. Руку до самого плеча охватила дрожь. Осознав, что заставить сработать этот выключатель – дело почти безнадежное, Коди отполз от края и сел на корточки, потирая плечо. Он посмотрел наверх. В восьми футах над головой лучи сходились в одну точку. Где-то над ней располагался механизм, поднимавший и опускавший клетку. Взгляд Коди вернулся к пирамидке.

– Не может быть, чтобы до нее нельзя было добраться, – сказал парнишка.

– Ты о чем? – спросил Сержант.

– Вон о той штуке. – Коди ткнул пальцем. Сержант увидел пирамидку и кивнул. – Думаю, она управляет клеткой. Если бы дотронуться до нее как-нибудь, я бы смог…

– Коди, – страдальчески прошептала Миранда. Девушка пыталась сесть, широко раскрыв воспаленные глаза. – Коди!

Он перебрался к ней.

– Не переживай. Лежи и не шевелись.

– Что случилось? Где мы? – Она огляделась, увидела кольцо фиолетовых прутьев. – Рик… где Рик?

– Рик в порядке, – соврал Коди. Миранда заморгала. – Он перебрался через мост.

– Мы… на что-то наехали? Ой… голова… – Миранда нащупала синяк и шишку, сморщилась, из глаз снова брызнули слезы. Она смутно помнила неожиданно выросшую перед ними на мосту фигуру, столкновение, встряску и ощущение полета. Слава богу, на этом воспоминания обрывались. – С тобой все в порядке?

– Более или менее. – Коди отвел со лба девушки влажные кудри и пригладил их. Сотрясение мозга, догадался он. – Что-нибудь чувствуешь? – спросил парнишка, растирая ей руки, и Миранда ответила:

– Да.

Он принялся за лодыжки.

– Да, – повторила Миранда, и Коди немного успокоился.

На руках девушки алели ожоги от трения, нижняя губа потрескалась и распухла, но он был уверен, что, если бы не остановил Кусаку, дело могло обернуться гораздо серьезнее – переломами ребер, рук, ног и, разумеется, шеи.

– Мы наехали… на Бормотуна? – спросила Миранда.

Коди слабо улыбнулся:

– Еще как наехали. Он так и плюхнулся на задницу.

– Мне показалось… ты говорил, что умеешь водить мотоцикл.